- Значит, гарантия? Дорого Лагана купил ваше молчание?
- Конечно! В день смерти Тома я говорила с ним о предсмертном письме. Он предложил мне приличную сумму, хорошее годовое пособие, если я уничтожу письмо.
- Этого вы не сделали?
- Как я могла совершить такую непростительную глупость? Когда я говорила с Лаганой, письмо уже лежало в моем банковском сейфе. А у адвоката хранится мое заявление, которое следует вскрыть в присутствии прессы в случае моей насильственной или неожиданной смерти, - вдова усмехнулась. Как видите, письмо Тома - моя самая надежная гарантия. Мистер Лагана сделает все, чтобы со мной ничего не случилось,
- И разумеется, вы ему рассказали про Люси Кэроуэй?
- Еще бы! Вы сами дали понять, что она знает куда больше, чем рассказала. Лагана не мог этого так оставить. Кто знает, что наговорил ей Том. Живая она была слишком опасна.
- И потому её пытали, чтобы выудить все, что она знала. А потом убили, - заметил Дэйв. - Это на вашей совести, миссис Дири...
- Какое мне дело до такой девицы, как Люси Кэроуэй? Думаете, жене приятно узнать, что у мужа была любовница? Я её ненавидела, не скрываю, и не намерена оплакивать. Но мне жаль, что она так плохо кончила.
- Лжете. Ее мучения доставили вам радость.
- Хорошо, пускай по-вашему, я рада, что она получила по заслугам. Скажу вам больше - я храню все газетные вырезки и временами с удовольствием перечитываю. Вам это не нравится, мистер Бенджон, но я не могу любить всех подряд...
- Признайте, вы довольны, что муж застрелился, что вы успели вовремя найти его письмо. Оно лежало на виду, или пришлось копаться в столе? Вы лишили мужа возможности очиститься перед собственной совестью - и рады этому!
- Том был таким занудой, - пожала она плечами. - А о предсмертных покаяниях я невысокого мнения. Он не был ангелом, прилично получал и мы прекрасно жили, пока его не стала мучить совесть. Мы сели на одно его жалование. И что за жизнь для меня наступила! Женщине вроде меня нужны наряды, украшения, путешествия. Ах, он решил начать новую жизнь - как красиво! И даже в церковь стал ходить - наверно сдали нервы. Восемь лет он каялся в грехах, а в итоге прострелил себе череп, чтобы о нем зазвонили во все колокола! - вдова презрительно хмыкнула. - Хорошо вовремя я отыскала его писульку, вот был бы лакомый кусок для прессы!
- Письмо у вас в руках и пусть весь город летит к чертям - вас это не касается. Вы за таких мерзавцев, как Лагана и Стоун, вы укрываете убийц от электрического стула, вы запятнали грязью память мужа, зато теперь вы можете позволить себе норковую шубку и бриллианты!
