— Он тоже, — девочка обращалась к Мэгги, — из-под Земли?
— Да, — улыбнулась Мэгги, — примерно.
Девочка рассмеялась, вблизи было ясно, что эти зубы и челюсти принадлежат не гомо сапиенсу.
— Мэгги, Леб, — улыбалась девочка, — зайдите на чай.
— Спасибо, Мария, но Глеб так устал, ему надо выспаться.
— Хорошо, — сказала Мария. — Я пойду?
— Да, конечно, — кивнула Мэгги.
Мария вернулась к своему компьютеру.
— Это тоже по милости Ульрики, — сказала Мэгги, когда они зашли в квартиру, отведенную Глебу. — Опять скажешь, что она поступила непрофессионально?
— Отбила у племени альфа во время какой-нибудь резни. Я угадал?
— Это был геноцид их племени. Ульрика тогда опоздала. Мария была единственная, кого успела спасти. А у нас были такие виды на это племя.
— Почему обо всем этом профессор Снайпс не доложил в НАСА?
— Драй собирался разбить маленькую Марию о камни, — проигнорировала вопрос Мэгги, — и Ульрика нажала на кнопку парализатора. Ульрика считает, что это какая-то переходная ступень к человеку разумному, но мне теперь уже кажется, что это и есть гомо сапиенс. В общем, мы изучаем.
— Как у вас здесь хорошо, — оглядел комнату Глеб.
Они сели в уютные кресла возле камина.
— Это имитация? — Глеб кивнул на камин.
— Настоящий, — ответила Мэгги, взяла пульт, нажала кнопку, и в камине загорелись, начали потрескивать настоящие, с запекшейся смолой дрова. Сладкое тепло поползло по комнате. Глеб почувствовал, что сейчас заснет. Усилием воли не дал себе.
— Не надо бороться, — Мэгги накрыла его уютным и чуточку колючим пледом от груди до самых ног, до пола, — ты должен выспаться. У тебя завтра трудный день.
Она подала ему чай в чашке на блюдечке, как наверно и делалось в голландском коттедже девятнадцатого или какого там века.
— Это не земной, а здешний, — сказала она, — он не идет ни в какое сравнение, попробуй.
— Надеюсь, он хотя бы не вызывает галлюцинаций? — улыбнулся Глеб.
— Сейчас ты заснешь, но не от чая, — говорила она, — не от чая. Ты натерпелся за́ день. Тебе надо поспать. Лучше, если без снов, или с невнятными, тихими снами.
Глеб пригубил из чашки, вкус действительно был потрясающий, но он понимал, что ему не справиться с целой чашкой, поставил на столик, что рядом с креслом.
— Ты должен поспать, — говорит она. — Спать. Спать. Спать.
— Ладно. — Он уже не смог сказать вслух, а только мысленно. — Ладно. И чтобы без сновидений, тихо, кротко как в детстве.
— Независимо от причуд профессора Снайпса, независимо от его химер — всё, что мы делаем здесь, уникально, и прерывать экспедицию, закрывать станцию нельзя.
