Когда Софи проснулась, незнакомец, стоя спиной к ней, снимал с багажной полки дорогой кожаный чемодан. Она могла без помех полюбоваться его широкими плечами и узкими бедрами под тканью сшитых на заказ черных брюк. «Да, — сонно подумала девушка. — Такое физическое совершенство встретишь нечасто. Жаль, что к нему прилагается немыслимое количество высокомерия».
— Извините, вы не подскажете, что мы сейчас проезжаем?
— Элнбург.
Это название окончательно разбудило Софи. Она вскочила, но тут поезд начал тормозить, и неожиданный рывок бросил девушку прямо на незнакомца. В любой дурацкой мелодраме, где ей доводилось сниматься, она упала бы в раскрытые объятия, но в реальности лишь стукнулась о твердые мышцы груди под элегантной рубашкой. Его жесткая, как стальные тиски, рука помешала ей отлететь рикошетом обратно на сиденье. Торопясь восстановить баланс, Софи автоматически уперлась ладонью ему в грудь — и вожделение взорвалось, вспыхнуло внизу живота сигнальным костром.
Изумленная собственной реакцией, она посмотрела на мужчину и открыла рот, чтобы извиниться. Но в отделе мозга, отвечавшем за речь, зияли непонятные пустоты, а думать Софи могла только о том, как роскошно его серебристо-серые глаза смотрятся вблизи…
— Мне… надо… выйти.
Такую фразу не вложил бы в уста героини ни один уважающий себя сценарист мелодрамы, но она возымела эффект. Мужчина отпустил Софи и отвернулся:
— Все в порядке. Мы еще не на станции.
Софи потянула с полки сумку, поглядывая в окно вагона на машины за шлагбаумом и подсвеченную табличку «Элнбург» в снежной шапочке. Сумка не поддавалась. Софи потянула сильнее и услышала за спиной нетерпеливое:
— Позвольте мне.
Одним движением мужчина протянул руку над ее плечом и взялся за ручки.
— Нет, постойте… Молния! — пискнула Софи, но было уже поздно.
Дешевая застежка, еле справлявшаяся с давлением наспех засунутых внутрь сумки вещей, разошлась. Окоченев от ужаса, Софи смотрела, как платья, туфли и — конечно же! — нижнее белье вываливаются на всеобщее обозрение.
— Вам следует вернуть сумку в магазин, — с иронией заметил ее попутчик, отцепляя от багажной сетки изумрудно-зеленый бюстгальтер. — Насколько я помню, Гуччи дает на них пожизненную гарантию.
Софи упала на колени, сгребая вещи. «Гуччи, может быть, и дает, — подумала она. — Но к китайским подделкам это не относится, как тебе, наверное, хорошо известно».
Поезд остановился у перрона.
— Благодарю за помощь, — сказала Софи со всем высокомерием, которое только возможно изобразить с охапкой трусиков в руках. — Не смею больше вас задерживать.
