, открыл один из принесенных с собой пакетов. Он стал поглощать рогалики с плавленым сыром. Крошки сыпались на грудь Стэнли, однако он не обращал на это никакого внимания. В такие моменты Каспиан походил на гигантского ребенка-переростка. Артур загадочно наблюдал за ним. Он был абсолютно равнодушен к арендодателю. Как и большинство людей, Стэнли не вызывал у Артура никаких эмоций. Самого Артура волновало только, чтобы его уважали, чтобы общался он с правильными людьми и чтобы он занимал соответствующее его понятиям место в обществе.
– Птичка принесла мне на хвосте, что ты собираешься сдать эту комнату, – произнес он, кивнув на дверь у себя за спиной.
– Точно, – подтвердил Стэнли с полным ртом. – А птичка-то была китайская, а?
– Честно признаюсь тебе, что меня несколько покоробило то, что ты сказал об этом мисс Чан прежде меня. Ты ведь знаешь, я всегда за открытый диалог. И меня это слегка ранило. В конце концов, я ведь твой самый старый жилец. Я живу здесьуже двадцать лет, и думаю, что не ошибусь, если скажу, что никогда не причинял тебе неудобств.
– Это точно. Мне бы хотелось, чтобы все жильцы походили на тебя.
Артур насыпал в чашки растворимый кофе, налил кипяток и добавил по капле холодного молока.
– Не сомневаюсь, что у тебя были на это причины. – Он поднял на Стэнли голубые глаза, такие выцветшие, что они казались белыми. – Наверное, я просто слишком чувствителен.
– Дело в том, – сказал Каспиан, насыпая в чашку уже пятую ложку сахара, – что мне хотелось посмотреть, как ты к этому отнесешься. Понимаешь, этот новый парень – тот, который поселится в комнате № 2, – твой тезка. – Стэнли бросил на Артура настороженный взгляд, а затем фыркнул от смеха. – Ну, и что же ты не смеешься? Вот совпадение, а? Мне было интересно, как ты это воспримешь.
– Ты хочешь сказать, что его тоже зовут Артур Джонсон?
– Ну, все не так плохо, как тебе кажется. Нет, ну ведь правда, это же очень смешно. Его зовут Антони Джонсон. Теперь тебе придется следить, чтобы почту не перепутали. Ты же не хочешь, чтобы он читал твои интимные письма, а?
Казалось, что глаза Артура стали еще белее, а мускулы на его лице сократились, превратив лицо в неподвижную маску.
– А мне скрывать нечего. Моя жизнь – это открытая книга, – он вдруг попытался сказать это с утонченным, аристократическим произношением.
– А вот его, может быть, нет. Если бы я не был официальным лицом, то я бы сказал тебе, что здесь можно неплохо повеселиться, старина. – Стэнли покончил с рогаликами и достал пончик из второго пакета. –
