Сэм кивнул.
У нее были такие же волосы, как у сына. Они вились густыми кудрями по плечам, открывая лоб, настолько же белый, насколько яркими были волосы. Она стояла рядом с пожилым человеком, который вряд ли был отцом мальчика, и, не отрываясь, смотрела на сына.
Мать мальчика выделялась бы в любой толпе. Ее лицо с тонкими чертами можно было бы представить себе на обложке журнала. И жить такая женщина должна была в большом городе — ходить в театр, дорогие рестораны, шикарно одеваться.
Но тут она улыбнулась, и Сэм сразу представил ее в джинсах, хлопочущей на кухне, готовящей печенье для Санта-Клауса.
Ему вдруг страшно захотелось попробовать это печенье, чтобы сказать ей, какое оно вкусное, но в это время кто-то потянул его за рукав.
— Можно мне сесть к тебе на колени?
— Конечно. И передай спасибо маме.
— Ладно, — кивнул мальчик и взобрался Сэму на колени.
— Как тебя зовут?
— Тимми Хармон.
— Сколько тебе лет, Тим?
— Пять.
— Неужели только пять? Ты такой большой!
Это было не совсем так, но Сэм увидел, как Тим Хармон обрадовался.
— А то! — кивнул он, сверкнув рядом белых зубов, в котором нескольких не хватало.
Этому ребенку легко угодить, подумал Сэм. Но пора было задавать традиционные вопросы Санта-Клауса.
— А ты хорошо себя вел в этом году?
Тим задумался.
— Ага. Только вот не всегда убирал свои кубики.
— Ну, это не так страшно. А что бы ты хотел получить от Санта-Клауса к Рождеству? — В первый раз за этот день Сэм без особого труда произнес эти слова.
Большинство детей отвечали на этот вопрос сразу, не задумываясь, а Тим сидел и рассматривал Сэма.
— А тебе не больно носить бороду? — Тим провел пальцем по полоске между нижней губой Сэма и бородой. — А почему она здесь отстает?
Напарница Сэма отчаянно махала ему рукой, показывая, что пора закругляться.
— Послушай, Тим, я хочу, чтобы ты получил к Рождеству то, что хочешь, так что говори, какие у тебя желания.
— А ты настоящий Санта-Клаус? — В голосе мальчика слышалось сомнение.
Сэм не знал, оскорбиться ему или почувствовать облегчение. Командовать взводом было пустяком по сравнению со всей этой бодягой. Если он сейчас признается, что он — обыкновенный человек в дешевом бархатном костюме, то может этим навсегда искалечить психику мальчика. Как же ему поступить?
Но ответ вырвался сам собой, лишь только Сэм взглянул в эти честные детские глаза.
— Нет, не настоящий. — (Разочарование тенью пробежало по лицу Тима.) — Но я с ним знаком. — Господи, зачем я это сказал!
