- У нас есть донос, обвиняющий Иисуса из Назарета в ....
- Neminem cito accusaveris! Вам, дикарям, неизвестен этот основополагающий принцип римского судопроизводства, - прокуратор презрительно сощурил глаза и поднял подбородок, - это означает - никого попешно не обвиняй.
- Но император....
- Император - уста всемогущего Юпитера в небесах, я - уста императора в Иудее, - серые жесткие глаза сузились, прямые, как два лезвия римских мечей, тонкие сухие губы, гневно сжались.
- К Иерусалиму со всех сторон движутся толпы людей, если они захотят освободить арестованного....
- Я должен его допросить, - твердый голос наместника напоминал разящий короткий удар римского меча.
- Но, неужели игемону недостаточно приговора Синедриона....
- Вели доставить его сюда и передать центуриону у главного входа, - прокуратор не колебался.
Взгляд его был крайне неприветливым и от него хотелось уклониться, как от брошенного копья.
Связный рев толпы затих, лишь отдельные крики долетали до окон дворца.
- Он, как будто руководит своими соплеменниками отсюда, - поразился прокуратор, а вслух сказал, - ты можешь идти - я сообщу тебе о своем решении позже.
Оставшись один, Пилат достал из-под тоги висевшую на простой льняной нитке серебряную буллу и достал из нее амулет, подаренный ему отцом, в тот день, когда он впервые взял в руки меч.
- Помогите же мне боги, - прошептал он, вглядываясь в выполненное из красноватого золота изображение головы ящерицы, сверкнувшее маленькими рубинами, вставленными вместо глаз.
Глава тринадцатая
1.10. Понтий Пилат. Pereat mundus, vivat justicia.*
Прокуратор подошел к окну и посмотрел на площадь, заполненную людьми. Выкриков и рева больше не было, лишь глухой ропот пронесся по толпе, заметившей его появление. Он окинул стоящих внизу презрительным взглядом.
Нечистая небрежная одежда, лохматые засаленные бороды, обмазанные жиром косички, тысячи лукавых и злобных, навыкате, глаз - наместник с отвращением сплюнул в мраморную урну стоящую сбоку.
- Рим, - единственная мысль, которая владела его душой уже пятый год, - возвратиться в столицу империи любой ценой....
Услышав шум шагов, Пилат обернулся - центурион ввел арестованного через другую дверь и, следовательно, он был доставлен не через вход, ведущий во дворец с площади. Предусмотрительность Каиафы была неудивительна, судя по доносящимся крикам, задержанного могли не довести живым через разъяренную, беснующуюся толпу.
