— Прости, — сказал он, наконец, — что роллбэк сработал для меня, но не для тебя.
Он почувствовал, как она делает под его рукой глубокий вдох, а потом снова сжимается, выдыхая.
— Если он мог сработать только для одного из нас, — сказала Сара, — то я рада, что им оказался ты.
Такого он не ожидал совсем.
— Почему?
— Потому что, — сказала она, — ты очень хороший человек.
Он не нашёл, что ответить, и поэтому просто продолжал обнимать её. Скоро её дыхание стало размеренным и шумным. Он лежал так несколько часов, прислушиваясь к нему.
Дон знал, что пришло время найти работу. Не то чтобы они с Сарой отчаянно нуждались в деньгах; они получали пенсии от своих работодателей и от федерального правительства. Но он должен был что-то делать с энергией, которая у него теперь появилась, и, кроме того, работа могла бы помочь ему выйти из всё углубляющейся депрессии. Несмотря на радость от возврата физической молодости всё это висело на нём тяжёлым бременем — трудности в общении с Сарой, ревность старых знакомых, бесконечные часы созерцания бесконечности и размышлений над тем, как бы ему хотелось, чтобы всё обернулось иначе.
Так что он дошёл до станции метро Норт-Йорк-Центр, всего в паре кварталов от дома, и сел на поезд под башней библиотеки. Был жаркий августовский день, и он не мог не заметить скудно одетых молодых женщин в вагоне метро — здоровых на вид, загорелых и приятных глазу. В разглядывании их поездка пролетела незаметно, хотя он был поражён и немного смущён тем, что девушка, которая вышла на «Уэллесли», в ответ поглядывала на него с чем-то очень похожим на восхищение.
Доехав до своей остановки — Юнион-стэйшн — он вышел и после небольшой пешей прогулки оказался перед зданием вещательной корпорации «Си-би-эс», напоминающим на гигантский Куб Борга.[25]
Он знал это место, как… ну, не совсем как свою ладонь — он всё ещё привыкал к её новому, гладкому состоянию без старческих пятен. Но у него не было карточки сотрудника, так что пришлось ждать, пока кто-нибудь придёт за ним и заберёт на посту охраны у выхода на Фронт-стрит. Пока он ждал, он разглядывал ростовые голограммы нынешних ведущих программ радио «Си-би-эс». В его время они были вырезаны из картона. Он не узнал ни одного лица, хотя их имена были ему знакомы
— Дональд Галифакс? — Дон повернулся и увидел стройного мужчину лет тридцати с азиатскими чертами лица и со странной причёской персикового цвета. — Меня зовут Бен Чоу.
