— Ты больна?
Приглядевшись внимательней, он увидел, что рядом с ней лежит большой мешок, перевязанный верёвкой. Джим узнал этот мешок. Стёганое одеяло с кровати бабушки!
— Элли… — голос Джима дрогнул; он не хотел задавать этот вопрос, но знал, что должен. — Элли, что-то случилось с бабушкой?
Как будто он ударил девочку ножом. Она вздрогнула, подняла голову, и Джим увидел влажные щёки, распухшие от слёз глаза.
— Бабушка умерла, — плакала Элли. — Её забрали в больницу… Потом врач… он сказал миссис Бегли, что она умерла… А потом… я… я просто убежала… Забрала свои вещи, — она похлопала по мешку, — и убежала… потому что за мной пришли! У меня есть доллар. Но этого мало, чтобы нам с Мер уехать. Мы должны найти место, чтобы спрятаться, пока я не заработаю достаточно. Но бабушка… — рот у девочки снова задрожал, и она закончила свою несвязную речь плачем. Элли ухватилась за Джима, закрыла глаза, её начала бить крупная дрожь.
Джим тоже закрыл глаза. Снова то же самое ужасное чувство, которое, как ему казалось, он начал уже забывать. Как будто он снова в школе, и его вызывают и говорят, что случилось с мамой и папой. А теперь это произошло с Элли.
Вначале он хотел оттолкнуть её, уйти, убежать как можно быстрее, чтобы не слышать, не вспоминать. Чтобы Элли замолчала, чтобы он сам перестал думать о том, от чего ему так плохо.
Но он не мог так поступить с Элли. Он же знает, что испытывает девочка. Вместо этого он сжал её почти так же крепко, как она его, а Мер кружила вокруг них обоих, издавая негромкие мягкие звуки.
Элли шевельнулась, высвободилась, провела рукой по распухшим глазам.
— Бесполезно об этом думать. Бабушка сказала бы: пользуйся здравым смыслом, который дал тебе Господь, девочка! Я это и сделаю. Найду место, где мы с Мер сможем спрятаться, пока я не наберу денег. Потом мы уедем, и никакая благотворительность нас не найдёт!
Всхлипывая, она огляделась, словно хотела прямо здесь найти такое безопасное место. Потом протянула руку и погладила доски.
— Похоже, люди, которые снесли дом, не скоро вернутся. Может, я пока останусь здесь.
Она встала, решительно вздёрнув подбородок, и сдвинула одну доску из груды. «Смотри, можно их передвинуть, вот так, сделать навес. Потом поставим рядом другие, всё будет выглядеть, как будто упало само. А под ними я смогу прятаться».
Она была права. Джим, радуясь возможности хоть что-то делать и не слышать плач Элли, принялся помогать. Когда доски заняли свои места, Элли отошла, чтобы посмотреть со стороны.
