— Не надо, Ванечка, пусть уходит, — рассудительно сказал Бромиста. — Ей подумать надо, охолонуть. Мы же, правда, не по совести с ней поступили… Лутоня, если передумаешь, приходи. Мы каждый вечер здесь представление даем. А с маркизом поаккуратней — гадкий он человечек. Если узнает, что мы с тобой знакомы — никому не поздоровится. И хитрый очень, если прознает какие болевые точки…
— Чем он вас держит? — Я все-таки не выдержала и испортила свой величественный уход. — Магия, угрозы?
— Долговые расписки.
— Он колдун?
— Если и колдун, то не стихийник. Но мужик очень непростой, в своем деле лучший. Совет ему доверяет.
Я даже не кивнула, ныряя за деревянную панель. Слова бывшего атамана повисли в воздухе.
в которой поверяются сердечные тайны, плетутся интриги и мороки, а также происходят неожиданные встречи
Eine Stunde Schlaf vor Mitternacht ist besser als zwei danach.
(Один час сна до полуночи — лучше двух после).
Немецкая пословица
Вышла царица из-под полицы:
«Где наш царь Кесарь?
Он придет к нам в полночь ночевать?»
Русская загадка. Ответ: мышь и кот
— Ты спать-то сегодня собираешься? — недовольно спросила Иравари, уже битый час наблюдавшая за моими метаниями.
Эмелина опять с кем-то «возжигала огонь страсти», что, впрочем, было очень кстати, так как комната была в нашем с демоницей распоряжении. Если бы моя соседка обладала менее горячим темпераментом, мне давно пришлось бы съехать.
— На том свете отоспимся, — огрызнулась я. — Пока не придумаю, куда этого маркиза определить, не будет мне покоя. Слишком много игроков у нас в партии заявлено. Я только-только разбираться начала, тут — бах! — шпионы.
— Это и есть настоящая жизнь. А ты что думала, все просто получится — ты ход, противник ход, и отбой посчитали?
Тут не один десяток лет каша заваривалась, и почему ты вдруг решила, что сможешь ее в одиночку разгрести.
— Твои кулинарно-игровые аллюзии слишком прозрачны.
— А ты свой словарный запас для дворцовых интриг побереги, нечего на мне искусство риторики оттачивать, — надулась Иравари. — Я тебя сразу предупреждала: не для юной девы задача.
— То, что не для девы, Мануэль на себя взял.
— Скоро никакие мороки не помогут, — не уходила от темы Иравари. — Все заметят и синяки твои под глазами, и щеки впалые. Совсем себя не щадишь.
— Мне красота ни к чему, — просто ответила я. — Люди прочь с криками ужаса не бегут — и слава богам.
Я подошла к зеркалу и пальцем провела по его поверхности. Картинка с Иравари съежилась и забилась в уголок, а я смогла изучить свое отражение. Странно, когда я еще девчонкой была, бабушка чего только не делала, чтоб «красоту мою от глаз чужих сокрыть». Слишком моя внешность не вязалась с образом деревенской простушки. Теперь пришло время о другом заботиться — чтоб никто следов моих еженощных бдений не заметил. И чего Иравари ругается? Ну да, бледненькая и с лица спала, отчего глаза кажутся еще больше, ключицы торчат. Но это не от недосыпу, а от того, что ем мало. А ем мало потому, что времени на трапезы особо нет…
