— Конечно, папа, я могу вполне поехать одна. Только расскажи, как это сделать.
— Я посажу тебя прямо на пароход, отправляющийся туда. Кроме того, я уже позвонил им, тебя будут там встречать.
— Прекрасно. Кого мне высматривать на причале?
— Высматривать будут тебя. Я, как мог, описал твою внешность. А встретит тот молодой американец, о котором говорил маркиз. Он поможет тебе поговорить с кем захочешь из служащих.
— Как его зовут, этого американца?
— Дональд Мэдисон. Вообще-то он работает на компанию «Кристалия Гласе», и они с год назад послали его на Мурано — поучиться мастерству стекольного дела у одного из тамошних специалистов. Он стал главным советчиком в деле покупки фабрики.
Их моторная лодка вышла из канала в реку и поплыла вдоль прямой длинной набережной на северной окраине Венеции. На этой набережной, которая носит название Фондамента Нуове, находился причал, откуда отправлялись пароходы на небольшие острова-«близнецы» — Мурано, Бурано и Торчелло.
— Не выходи на первой остановке на Мурано, — предупредил Нэнси отец. — Там полно зазывал с разных фабрик, они до хрипоты приглашают туристов сойти и посмотреть на их изделия в надежде продать хоть какую-нибудь чашку или тарелку.
— Я не поддамся, — пообещала Нэнси. — До встречи, папа…
Путешествие на пароходике через лагуну заняло не больше двадцати минут. Нэнси, еще не сойдя на берег, обратила внимание на молодого человека, который явно кого-то высматривал. Он был высокий, стройный, с волосами цвета соломы. Что-то в его наружности подсказывало, что он, скорее всего, американец, и Нэнси, наверное, сама подошла бы к нему, если бы он не сподобился сделать это первым.
«Слава Богу, — подумала она, — что это обыкновенный американский парень, а не какой-нибудь красивый экзотический зверь вроде Джанни!»
Этот янки, конечно, не мог бы служить моделью на выставке моды и красоты, но зато каким он казался надежным, домашним — на него можно положиться, — что было сейчас так необходимо Нэнси.
У него было несколько угловатое, длинное лицо с крепкой челюстью, которое никто бы не назвал чересчур привлекательным, и все равно оно было по-своему симпатично. Молодого человека невозможно было представить, например, в вечернем костюме или играющим роль героя-любовника в каком-нибудь развлекательном боевике. Но зато он вполне подходил на роль питчера в бейсболе, и легко можно было вообразить, как он мчится в спортивной форме, поправляя одной рукой шапочку, и затем пускает неотразимый по быстроте и силе удара мяч в сторону противника.
