Но все-таки на нем можно было ездить.
Мариота упорно твердила себе, что должна молиться, чтобы в их жизни произошли счастливые перемены. Она верила — настанет день, и они с Джереми отправятся на прогулку на настоящих, породистых лошадях.
Наконец они добрались до Вустерширской дороги. Это была обычная пыльная проселочная дорога, вдоль которой тянулись высокие изгороди и маленькие рощицы с густым подлеском. Молодые деревья теснились прямо по ее краям. За ними можно было надежно укрыться в ожидании, когда мимо проедет какой-нибудь экипаж.
Долго ли они тут пробудут? Хорошо хоть лошади у них смирные и могут часами стоять на одном месте. А вот молодые и норовистые животные могли и не выдержать и пуститься вскачь.
— Интересно, сколько мы здесь проторчим? — как бы прочитав ее мысли, сказал Джереми. Судя по голосу, он начинал волноваться.
«Это грех, мы не должны так поступать, это великий грех», — говорила себе Мариота, понимая, однако, что спорить с братом бесполезно.
Она уже ничего не могла исправить. Ей оставалось или помочь брату, сделавшись его соучастницей, или бросить Джереми в опасности.
Мариота очень любила брата. Останься она дома, то сошла бы с ума от беспокойства. Перед ней проносились бы страшные картины — Джереми мертвый на пыльной дороге или томящийся в тюрьме в ожидании казни.
Но теперь, что бы ни случилось, они будут вместе. «А как же отец и Линн?! — вспомнила вдруг Мариота. — Как они будут жить без меня?»
«Мама удивилась бы, узнав, что я ввязалась в эту авантюру». От такой мысли Мариота вздрогнула и вновь стала молиться, чтобы все обошлось, Джереми нашел желанные деньги и они вернулись домой целыми и невредимыми.
— Тихо, кто-то едет, — прошептал Джереми.
Взглянув на дорогу, Мариота заметила вдалеке какое-то пятно, и сердце ее замерло.
Вустерширская дорога была извилистой, поэтому прошло не меньше минуты, прежде чем им удалось увидеть повозку.
Она была запряжена одной лошадью. Присмотревшись, Джереми с презрением произнес:
— Это всего-навсего шорник из Ивишема. Странно, что ему тут понадобилось?
— Возможно, везет что-нибудь в Грандж, — предположила Мариота. — Линн говорила мне, что сквайр Феллоус купил новых лошадей.
— Он-то может себе это позволить, — с горечью произнес Джереми.
Шорник проехал мимо. Им бросилось в глаза его имя, написанное на повозке.
— Вот уж чего нам не нужно, так это седел, уздечек и стремян, — сказал Джереми. — Наши конюшни пусты. А ведь когда-то у деда было ровно сорок лошадей.
