— Да я, вроде как, и не против… — пробормотал кузнец, смущаясь от своих мыслей. Ещё вчера предположить не мог, что вот так за юбками бегать станет. Насмотрелся, видно, в клубе срамных танцев, проснулись инстинкты.
«А как же Лариса? Она тебя любит до чёртиков! — подсказал вдруг голос в голове. — Нагишом готова по морозу бегать, стыд потеряла! Неужели бросишь её? В прорубь ведь нырнёт девка, ей-ей нырнёт…»
— Да что ты пристал, в самом деле! — чертыхнулся кузнец. — Я ей в воспитатели не нанимался. Пусть родители следят, чтобы дурила поменьше. А что любит, это ещё вопрос.
«Жениться удумал? А ну как Лариска первая принесёт тебе валенки с калошами? Тогда что ответишь, хозяин своего слова?»
Плюнул Никола в ответ на такие мысли и угрюмо зашагал к дому.
Выбрался на главную улицу — там молодёжь шумит, снежками бросается, песни распевает. Девушки выкрикнули лихую частушку, заливаясь серебристым смехом:
У парней настали дни
Для стихов лирических.
Себя чувствуют они,
Как при днях критических.
Парни ответили одним голосом, но громким и с хрипотцой:
Девка чудная, просто дивная,
Только личико лошадиное…
Взрыв хохота наградил затейника, причём дружно смеялась вся толпа.
Никола даже не остановился, чтобы перекинуться с кем-нибудь парой слов. Одолевала его забота, не до веселья было.
Во дворе дома увидел он мать. Та стояла возле забора и смотрела на зады, где кроме снега ничего и не было.
— Мам, ты чего? — спросил Никола. — Давно стоишь?
— Только вышла, сынок. Послушала, как молодёжь гуляет. Думаю вот, может, и тебе пойти поразвлечься? Ночь-то нынче длинная будет.
— Хочу я в клуб сходить. Поломался у нас с Савелием Игнатьевичем генератор-то… — Схитрил кузнец. Впрочем, это тоже была правда, но не вся.
— Танцы отменили? — спросила Степанида Ивановна, в свою очередь, прикинувшись неосведомлённой.
— Откуда же они возьмутся, если электричества нет!
— Патефон купили бы, что ли… Народу всё равно культура нужна, правильно говорю?
— Правильно, мама.
— Сходи, Коля. Если почините машину, то и оставайся. Попляшешь, может, какую девку присмотришь.
Смутился немного кузнец, но делиться своими проблемами с матерью было не в его правилах. Кивнул он и пошёл в дом. Степанида Ивановна направилась следом.
Вымыв от машинного масла и грязи руки, Никола торопливо проглотил несколько пирогов, запил молоком, и снова стал собираться.
— Чего-то Лариса, Александра Ивановича дочка, сегодня веселая чересчур, — вытирая со стола крошки, между делом спросила Степанида Ивановна.
