— Сударь, оставьте в покое моего племянника, пусть он едет к своей матери — королеве и к своему дяде — герцогу Орлеанскому, ведь он отправился в это путешествие с согласия своего отца — короля.
С этими словами принц Людовик приказал кучеру двигаться дальше и не обращать внимания на чьи бы то ни было уговоры повернуть лошадей. Тогда герцог Бургундский занес над головой меч, схватил лошадь под уздцы и развернул ее по направлению к Парижу, а кучеру сказал:
— Если хочешь жить, поезжай обратно, да быстро.
Кучер, дрожа от страха, пустил лошадей галопом, отряд герцога окружил кортеж. В то время как герцог Аквитанский, сопровождаемый своим дядей герцогом Людовиком Баварским, не пожелавшим его покинуть, возвращался в Париж, герцог де Бар, граф Даммартенский и маркиз Понский прибыли в Корбей и рассказали герцогу Орлеанскому и королеве о том, что произошло. Герцог Бургундский позволил себе неслыханную дерзость. Королева и герцог Орлеанский, сидевшие за столом, прервали обед и поспешили сесть в экипаж, чтобы отправиться в Мелен. Герцога Бургундского встречали у Парижской заставы король Наваррский, герцог Беррийский, герцог Бурбонский, граф де Ла Марш и множество других сеньоров; толпа горожан приветствовала предпринятую герцогом авантюру и выражала радость по поводу того, что вновь видит своего дофина. Герцог Бургундский, ехавший рядом с носилками, приказал двигаться шагом из-за большого скопления народа; так они достигли Лувра, куда и был препровожден дофин. Герцог Бургундский остался подле него, чтобы обеспечить ему надежную защиту. Это оказалось тем более легко, что по приказу герцога и его братьев отовсюду из их владений прибывали все новые и новые вооруженные отряды, и по прошествии нескольких дней герцог стал во главе чуть ли не шеститысячной армии преданных ему людей, коими командовали граф Клевский и архиепископ Льежский, которого прозвали Жаном Беспощадным.
Герцог Орлеанский, в свою очередь, не тратил времени даром; во все принадлежавшие ему владения он отправил своих посланцев, приказав поднять столько народу, сколько будет возможно, и как можно скорее привести их к нему. Вскоре к нему примкнули Арпедан со своими людьми из Булонэ, герцог Лотарингский с обитателями Шартра и Дрея и, наконец, граф Алансонский с рыцарями и простолюдинами из Орлеана. Несчастные жители окрестностей Парижа очень страдали от этих скопищ вооруженных людей, которые грабили и опустошали места, где они проходили, в частности Бри и Иль-де-Франс. Люди герцога Орлеанского вместо знамени несли суковатую палку, на которой были начертаны слова его девиза на турнирах: «Бросаю вызов», а сторонники герцога Бургундского, в свою очередь, встали под знаменем-лопатой, их девизом было: «Вызов принимаю».
