— Ой-ой-ой, хватит, — взмолилась Сара, зажимая уши ладонями. — Прекратите это.
Мужчина бросил на нее такой взгляд, словно она была в опасности.
— В чем дело? — не поняла Сара.
Кукушка спряталась за дверцу.
Повисло неловкое молчание.
— Гм… — начала Сара, — если вы покажете мне обычные часы, я попробую пояснить на примере, какие мне нужны.
— Отличная мысль, — вмешался в разговор хозяин.
Помощник пошел в дальний отдел магазина. Сара барабанила пальцами по прилавку. Рядом с кассовым аппаратом она заметила поднятую крышку, украшенную драгоценными камнями. Старинные карманные часы с расписным корпусом. Похоже, очень дорогие.
Продавец вернулся, держа в руках коробочку. На ней было фото из фильма «Люди в черном». Он протянул ее Саре. Внутри лежали гламурные черные часы в форме треугольника.
— О боже, у вас они есть? Как я рада! — взволнованно воскликнула девочка.
Он склонил голову к плечу:
— Почему же вы такая грустная?
— А? — переспросила Сара, прищурившись. — В каком смысле?
Она посмотрела на владельца магазина — тот, по-видимому, был смущен. Помявшись, он прошептал извиняющимся тоном:
— Он настоящий мастер своего дела.
Сара попыталась отмахнуться от вопроса. Кто сказал, что она грустная? Кому какое дело до ее чувств?
Она опустила глаза и увидела цену на футляре. Двести сорок девять долларов. Внезапно ей стало не по себе и захотелось поскорее уйти.
— Хорошо, я куплю их, — сказала она.
Помощник бросил на нее сочувственный взгляд.
— Итан, — произнес он с запинкой. — Он ваш муж?
— Что? — взвизгнула Сара и вдруг, сама того не желая, широко улыбнулась. — Нет! Господи, я еще школу не окончила.
Она откинула волосы назад. Настроение у нее внезапно улучшилось.
— Ну, возможно, мы когда-нибудь поженимся. Но пока что он просто… мой парень.
Сара впервые назвала так Итана и чувствовала себя не совсем уверенно, точно вышла из примерочной в слишком короткой юбке. Однако продавец улыбался ей в ответ, и девочка простила ему странное замечание о том, что она грустная. Ей хотелось снова и снова повторять: «Мой парень» — это звучало так здорово.
Каждый вечер, когда в Нью-Йорке садилось солнце, Дор поднимался на крышу какого-нибудь небоскреба и устраивался на самом краю.
Он переворачивал песочные часы и погружал мегаполис в замедленный ритм, убавляя шум трафика до однообразного рокочущего гула. Глядя на зарево, угасающее за бесконечными высотными зданиями, Дор представлял, что рядом с ним сидит Алли — как бывало раньше, когда они провожали закаты. Дор не испытывал потребности во сне и в пище. Казалось, он вообще живет в другой системе временных координат. Но воспоминания по-прежнему возвращали его в прошлое, и когда он наконец позволял тьме опуститься на землю, то снова представлял Алли, накинувшую покрывало, и луну в их первую брачную ночь.
