— Все без исключения. Как один. Заключить на Вас, ну на нас с Вами, безобразнейшее пари. Полное отсутствие моральных принципов, элементарной общечеловеческой порядочности. Это катастрофа, социальный апокалипсис. За десять минут я сумела пройтись по каждому из них конкретно и в целом, а главное, я постоянно оперировала небезызвестной суммой. «Таких людей, нет не людей — ходячих чудовищ, просто необходимо наказать! Это долг каждого честного члена социума, вот!» — завершила я свой безумный, но весьма прочувствованный спич, и набрав побольше воздуха выпалила: «Думаю, в воспитательных целях Вы просто обязаны мне помочь и сыграть на моей стороне, что, кстати, принесет Вам ни много ни мало — пятьдесят процентов от выигрыша. Ну что согласны?»
Андрей молчал. Пауза затянулась. Он сидел оглушенный и озадаченный — такой прибитый, но все еще шотландский сеттер.
— Подождите? Я понял так, что Вы заключили со всем остальным персоналом фирмы пари на то, что я сделаю Вам предложение, — он честно пытался уложить сказанное в голове, но оно как Ванька-Встанька никак не хотело укладываться.
— В яблочко! Вы абсолютно верно осознали мою мысль, — я кивнула и уставилась на него сквозь запотевшие от волнения стекла очков.
— То есть… То есть, если я, в присутствии всех позову Вас замуж, — он произнес это слово с омерзением, — Вы выигрываете этот спор и получаете сорок тысяч.
— Ага. Соображаете! В случае, если Вы мне подыграете двадцать моих — двадцать Ваших. Я думаю это вполне справедливо. Вы ничего не теряете, разве что повеселитесь. Представляете, ничего не делать и дзинь — двадцать штук в кармане. Не бойтесь, я клянусь, что не собираюсь связывать с Вами свою судьбу, ну и все остальное…
— Да Вы с ума сошли. Что Вы себе позволяете? — похоже, до него наконец то дошла основная идея сказанного. Он искренне возмутился, что было вполне естественным. Да я бы на его месте меня сожрала с костями и очками. — Да что Вы о себе думаете? Приходите, несете какую-то ахинею! Вы что! Думаете, сможете меня купить за какие то… Как эта невероятная мысль Вам в голову то пришла!
У него слова застряли в горле. Разъяренный сеттер. Нет. Уже и не сеттер вовсе — бультерьер. Я и без него чудненько осознавала, что мыслишка то абсолютно безумная, но можно подумать, у меня был другой выход.
— Прошу Вас, покиньте мой кабинет. Немедленно! Да, если у Вас нет денег на оплату этого идиотского пари, я лично возмещу Вам эту сумму взамен на заявление об уходе, — кипятился он, не применяя однако рукоприкладства.
