Я проснулась оттого, что кто-то пристально и долго на меня смотрел. Я открыла глаза, подняла голову и посмотрела, ничего не понимая. Опершись о раскрытую дверь, стоял мой похититель, курил и с интересом меня рассматривал.
– Ты… – растерялась я и скинула с себя дырявый плед.
– Я… – пустил он дым в мою сторону.
– Я от сырости задыхаюсь. Тут дышать нечем. В лучшем случае я умру, а в худшем – заработаю астму.
– Какие-то рассуждения у тебя странные. Тебе легче умереть, чем схлопотать какую-нибудь болезнь.
– Конечно, а зачем такая жизнь нужна?
– Какая?
– Ну, такая… В этих стенах.
– Значит, тебе эти стены не нравятся?
– А кому они понравятся? – раздраженно пожала я плечами и попробовала встать. – Послушай, выпусти меня отсюда. Я здесь и пяти минут больше не могу просидеть. Я думала, что ты никогда уже не вернешься. Ты где был? – На моих глазах появились слезы.
– По делам уезжал.
– Какие тут могут быть дела, если лес кругом?
– А тебе что, страшно было?
– Еще бы! Я не знаю, как я пережила эту ночь.
– Когда я сюда зашел, ты дрыхла и даже улыбалась во сне. Наверно, тебе снились хорошие сны. А если даже в этом чулане тебе снились хорошие сны, значит, не все так плохо. – Незнакомец бросил окурок на пол и затушил его ботинком. – А я смотрю, ты даже плакать умеешь.
– Конечно, я же не железная.
– Вот я сейчас смотрю на тебя и опять ничего не понимаю.
– Что ты не понимаешь?
– Я вижу, что передо мной обыкновенная баба. Понимаешь, обыкновенная. За ночь с нее слезла вся краска, и она стала страшна, как атомная война. Видно, правду говорят, что бабу утром без краски видеть нельзя, а то можно потерять сознание. Так вот, эта баба ревет и трясется от страха, и совершенно непонятно, как нормальные, здоровые мужики исполняли все ее приказания.
Собрав остатки самообладания, я поправила взъерошенные волосы и злобно переспросила:
– Это кто атомная война, я, что ли?
– Да я вроде про тебя говорил.
– А ты сам на себя в зеркало давно смотрел? Ты сам страшнее, чем атомная война! Шрам во всю рожу!!! Нормальный мужик уже давно бы пластику сделал! Тебе и по жизни в своей черной маске ходить надо. Ты в ней намного симпатичнее выглядишь, чем без нее. У тебя даже один глаз выше, а второй ниже. Циклоп недоделанный!
– Кто циклоп? – ошалел от моей наглости незнакомец.
– Я, кажется, про тебя говорила.
– Застрелю тебя, сука!
Не помня себя, я начала дико кричать:
– На, стреляй! Стреляй! Или стреляй, или отпусти! Но делай же что-нибудь… Не держи меня в неведении! Я должна наконец что-то знать. Я больше так не могу!
