Впрочем, сначала Клавдия посоветовалась с, в очередной раз заехавшей к ней, Анной Николаевной.
– Я нового рабочего наняла, – сообщила она уже ставшей ей чем-то вроде старшей подруги дачнице.
– И никого не уволили? … Зачем вам еще один?
– Да нет, этот не такой. Он племянник рабочего, что тут в прошлые годы работал, а в этот не смог приехать, – пояснила Клавдия.
– Так он, что молодой? – сразу заинтересовалась Анна Николаевна.
– Ну да, двадцать два года, и он мне сразу свой паспорт отдал. Работает как зверь. Вот только, боюсь, как бы здесь его не заездили. Они ведь все здесь из-под Ташкента, а этот… забыла, рядом с каким-то городом его деревня. Вспомнила, кажется Коканд.
– Это в ферганской долине, только почти на самом входе, – задумчиво произнесла Анна Николаевна. – И, говорите, хорошо работает?
– Просто замечательно, за все берется и такой сильный, – чуть не с восторгом поведала Клавдия.
– А внешне как… он симпатичный? – неожиданно спросила Анна Николаевна.
Вопрос поставил Клавдию в тупик, она даже покраснела и несколько смутилась.
– Не знаю… ничего в общем, молодой ведь. Но работник очень хороший, – решила свернуть со скользкой темы Клавдия.
Но от Анна Николаевны не укрылось ее смущение:
– Да, не тушуйтесь вы. Ох, все эти условности, как они обедняют жизнь, прежде всего нам, женщинам. Вы не задумывались, почему женщине, чтобы получать от жизни все удовольствия надо становиться либо императрицей, как Елизавета, или Екатерина, или великой певицей как Пугачева. Вы еще скажите, что он мальчик, вам в сыновья годится.
– Он… он женат. У него жена беременная, – таким образом, Клавдия поведала, что новый рабочий не «мальчик».
– Тем лучше, тогда вам, так сказать, даже растлевать его не надо, – засмеялась Анна Николаевна. – Чушь все это, смотрите на вещи проще. Он мужчина, а вы женщина, и он от вас зависим. В начале девяностых, когда рушился Союз, узбеки в его возрасте изнасиловали столько русских женщин под лозунгом, русские убирайтесь домой. А сейчас раз они сюда приехали, пусть отдают долги. К тому же вы ведь не собираетесь его насиловать? – Анна Николаевна пыталась говорить серьезно, но в глазах пряталась усмешка.
И Клавдия не стала ни возмущаться, ни оправдываться, она просто перевела разговор:
– Как вы думаете, стоит ли мне взять его… как бы это, под защиту, покровительство. А то я заметила другие рабочие и бригадир на него враждебно смотрят, самую грязную и тяжелую работу наваливают.
