– Так-точно… спирт… В лаборатории у Богачева угостили, – откровенно сознался чем вызвана его развязность и пессимизм Ануфриев. – Они там что-то отмечают.
– Ох уроды… в рабочее время, куда начальник отдела смотрит. И Богачев… он что прямо с подчиненными спирт трескает?!.. Ну я ему! – возмутился директор.
– Не в рабочее, а в обеденный перерыв, – уже слегка заплетающимся языком счел нужным уточнить Ануфриев.
– И ты, значит, тоже с ними?… Ну хорош… Да как теперь они после обеда работать будут, если они там все примерно такие как ты!? А от тебя Николай Константинович я такого никак не ожидал. И это спирт тебе в голову стукнул, что ты решил прямо ко мне в таком виде заявиться? – от благодушного настроения директора не осталось и следа.
– Палыч… подожди… не шуми… Пойми их, они же столько во внерабочее время и по выходным провкалывали. Ну, прости ты их… они ей, Богу, имеют право на временный расслабон. Пусть отдохнут. Сам знаешь, они же потом сторицей отработают, – тоже перейдя на «ты», уже в открытую вступился за угостивших его разработчиков Ануфриев.
И директор под его аргументами действительно как-то «оттаял» и убрал руку от «внутреннего» телефона, по которому он уже собирался звонить начальнику отдела, чтобы тот разобрался с «загулявшей» лабораторией.
– Ты, Палыч, лучше объясни мне, почему у нас в высших сферах так много жидов? Насколько я знаю их в стране всего-то два миллиона, как тех же латышей, или туркмен. А где мы латышей видим… Ну в политбюро Пельше сидит, в балете Лиепа танцует, да в кино Артмане играет, ну еще один-два где-нибудь заметно мелькают и все. Туркмен вообще нигде не видно. А жиды, ну везде, кругом, куда ни плюнь. Телевизор включаешь, там на эстраде сплошные Кобзоны, Мулерманы, Мондрусы, в кинофильмах одни евреи играют, даже графов и царей они играют, даже фашистов сплошь евреи играют. Юмористы – все евреи, Карцев… этот Жванецкий… Да ладно, захватили они весь театральный и артистический мир, но я недавно такое узнал, – Ануфриев резко понизил голос и наклонился в сторону директора… Наш-то, председатель КГБ… так вот он оказывается тоже замаскированный еврей.
– Что-что… это ты про Андропова?… Не может быть! – из уст всегда сдержанного директора совершенно непроизвольно вырвался полувскрик.
Виктор Павлович, в общем-то, никогда не был антисемитом, но тем не менее не мог вот так просто поверить, что во главе такого ведомства могли поставить еврея. Это было слишком даже для его, в общем-то достаточно интернационального советского сознания.
