- Какое ты имел право привести в мой дом свою шлюху, да еще и утверждать, что она твоя невеста?
- А симпатичный был домик, - пробормотал Свет, благоразумно отступая на несколько шагов назад.
Аристарх, ощутив под своими руками, как напряглись плечи Вечной Тьмы, решил, что самым мудрым будет хотя бы немного отойти, чтобы не попасть под горячую руку. Не то, что бы он боялся... Но, что такое женщина в гневе, примерно представлял.
- Шлюха? - холодно улыбнувшись, переспросила Тьма. - Слабая, ты назвала меня шлюхой?
На мгновение силуэт Вечной размылся, после чего перед драконицей стояла уже не обычная девушка, а Вечная Тьма во всем своем блеске. Подняв на Вильгельмину взгляд уже не карих, а полностью черных глаз, Тьма равнодушно сказала, повернув голову к Аристарху:
- Ты можешь выбрать, как именно умрет твоя мать.
Вильгельмина белая, как полотно, замерла, не в силах сказать ни слова. Сила Тьмы, которую Вечная теперь не скрывала, слепила драконице глаза и причиняла почти физическую боль.
- Мама, если ты не планируешь умереть в ближайшие минуты, рекомендую просить прощения, - зевнул Аристарх, украдкой рассматривая преобразившуюся Тьму. Увиденное ему определенно нравилось, как нравилась и та сила, которая потоками разливалась вокруг Вечной. Дракону подумалось, что зря он до сих пор избегал богинь, все-таки это не смертные игрушки, с такими должно быть намного интереснее.
- Молю... о снисхождении, - пересохшие губы Вильгельмины с трудом выталкивали непривычные слова. - Я... не имела никакого права, сильная, говорить такие слова.
Тьму ласкал страх этой слабой богини, и она милостиво кивнула.
- Будет тебе уроком, - миг - и Тьма - опять в легкомысленном платьице и с растрепанной прической - повернулась к Аристарху и мило улыбнулась. - Дорогой, я так устала с дороги...
- Сейчас, дорогая, - дракон одним шагом оказался опять рядом с девушкой и, приобняв ее за плечи, повел прочь из комнаты. На пороге он остановился и, обернувшись к матери, спросил. - Надеюсь, мои комнаты свободны?
- Свободны, - тихо ответила Вильгельмина, мечтая остаться одной и дать волю своему гневу. И страху.
- Чудно, - улыбнулся Аристарх и, перед тем как окончательно покинуть мать, снисходительно сообщил. - Вряд ли в этом доме поменялось время ужина, так что ждите нас.
Когда дверь захлопнулась, драконица, о железном характере которой ходили легенды, обессилено опустилась на диван и разрыдалась.
