Интересно, однако. Впрочем, проблемы были нехитрые, Буховцеву понятные, и он добавил.
— Потому и появились префекты.
Цедиций улыбнулся его догадливости и продолжил.
— Основа легиона это центурионы и хорошо, что одну из высших должностей в легионе займет человек из их среды. Поэтому я думаю, в девятнадцатом все не так плохо. Постумий здесь всего лишь второй год и у него еще есть время многому научиться, а Эггий хороший учитель. Учись и ты трибун. Я наблюдал за тобой неделю и думаю, из тебя может выйти неплохой латиклавий, а там и легат. Хотя, должен признать ты необычней, даже того, что о тебе написали.
О своей необычности Валерий знал куда больше префекта, но было любопытно, что там о нем написали, и кто написал.
— Тоже мне говорили и в Риме, но я до сих пор не знаю, чем я так необычен, может, скажешь префект?
— Да чего уж, скажу — добродушно хохотнул Цедиций — только чего это мы так сидим. Гестий — позвал он — принеси кабанятины.
В дверном проеме показалась конопатое лицо молодого слуги, потом пропало, и вскоре на столе появилась тарелка с мясом. Они проглотили по куску под вино, и префект продолжил.
— Сложно поверить, что ты жил в варварских лесах, а вот в то, что патриций, верю охотно. Твое благородство видно любому, хоть на эллина ты похож больше чем на римлянина.
Валерий рассмеялся. Похоже, эта характеристика стала для него уже стандартной.
— Ты видел много эллинов префект?
— Видел достаточно, а одного покажу тебе на Визургии. Вот уж кому в благородстве не откажешь — немного помолчал и добавил — мне писали, что ты не служил в войске, но я наблюдал за тобой и заметил, что лагерная жизнь для тебя привычна.
— Ну, по дороге сюда, мне пришлось побывать во множестве лагерей — улыбнулся Валерий.
— Переход и долгая жизнь в лагере, это разные вещи.
— К тому же я бывал в походах, когда жил у варваров — добавил Буховцев.
Цедиций удовлетворенно кивнул.
— Это заметно. Расскажи мне о варварах трибун, и о Риме. Я давно не было в городе.
Они просидели до полуночи, и выпили еще не одну чашу вина. Валерий в очередной раз рассказал историю жизни среди варваров, которая уже настолько прижилась в его сознании, что он сам в нее почти поверил. Рассказал и о Риме, что Луций Цедиций слушал куда внимательнее. Когда Буховцев уходил, уже наступала вторая стража. Он вышел на улицу и долго смотрел на лунный серп. Сильный ветер разгонял на небе тучи, и оно проблескивало россыпями звезд. Похоже, установившаяся последние дни пасмурная морось заканчивалась. От вина в голове шумело, а свежие весенние запахи ночью были еще чище и острее. Как здесь пахнет лесом, или может у него просто что‑то с обонянием. Валерий постоял немного и пошел в казарму. Завтра нужно было готовиться к походу.
