Сначала, он как будто изумился, увидев нас, и не очень-то обрадовался, очевидно; но потом, по мере того, как Том говорил, он перестал хмуриться и даже улыбнулся под конец, кивая головой несколько раз, делая знаки руками и мыча: «Гу-у-гу-у-гу», знаете, как глухонемые.
В эту минуту стали подходить некоторые из семьи Стива Никерсона, жившего по ту сторону луга. Том сказал Джэку:
— Вы представляетесь великолепно. Я не видывал лучшего подражания. И вы правы: притворяйтесь и перед нами, как перед другими, это послужит вам для упражнения, да и лучше, не промахнетесь никогда. Мы не будем к вам подходить, как будто и не знаем вас, но, если потребуется наша помощь, оповестите нас только.
Мы отправились далее, и когда поравнялись с Никерсонами, они стали спрашивать нас, как водится: это ли новый приезжий, и откуда он, и как его звать, и какого он толка, баптист или методист, и как он по политике, виг или демократ, и долго ли он здесь пробудет… словом, осыпали нас всеми теми вопросами, которые делаются людями при виде всякого нового лица, да и животными тоже. Том отвечал, что он не разумеет знаков, которыми говорят глухонемые, не понимает тоже и их мычанья. Они прошли и стали дразнить Джэка; мы видели это и беспокоились за него: Том говорил, что ему потребуется немало времени, чтобы приучиться не забывать, что он глух и нем, и не проговориться невзначай. Но Джэк справлялся отлично с своею ролью, как мы видели, долго наблюдая за ним, и мы пошли далее, желая поспеть к школе к рекреационному времени, а до нее было три мили пути.
Мне было очень досадно на то, что Джэк не рассказал нам ничего о борьбе под смоковницами и о том, как ему удалось избежать смерти. Я просто не мог переварить этого, да и Том был очень недоволен, но он говорил, что будь мы на месте Джэка, то старались бы так же быть, как можно осторожнее, помалкивали бы и не рисковали ничем.
Все мальчики и девочки очень обрадовались, увидя нас, и мы порядочно позабавились во все продолжение рекреации. Гендерсоны, идя в школу, видели глухонемого и рассказали о нем прочим; поэтому все школьники были заняты им, могли толковать только о нем и очень хотели его увидать, потому что никогда еще в жизни не видывали глухонемых, и весть о таком человеке приводила всех в возбуждение.
Том говорил мне, что нам теперь туго приходится от обещания молчать: какими героями стали бы мы, рассказав все, что было нам известно! Но если порассудить, то молчание было еще погеройственнее: из целого миллиона ребят вряд ли нашлись бы и двое, способные на него. Так решил Том Соуэр, и вряд ли кто мог опровергнуть это.
