Маша резко повернулась и, стараясь не сбиться со своего следа, поспешила обратно.
Пашка догнал ее, когда она уже вышла на сухую тропинку. Взял за локоть:
– Мась, ну ты че, обиделась? Я же пошутил, Мась!
– Шуточки у тебя! – Она дернула локтем, освобождаясь. Пашка понуро брел следом и бормотал:
– Мась, да я же сам не понял сначала, ну откуда мне знать?
– Что ты не понял?! – Маша чуть не задохнулась от возмущения. – Ты что, не видел, что ломал?
– Да ничего я не ломал, – оправдывался Пашка, – это просто палка, вот, – и он сунул Маше прямо под нос грязную сучковатую палку, ничем не напоминающую перекладину могильного креста.
Маша отшатнулась:
– Фи! Ты ее до сих пор тащишь!
Пашка покорно отшвырнул палку.
– Все, нет ничего, – на этот раз он показал Маше грязные ладони.
– Как ребенок, прямо, – произнесла расстроенная Маша, – и не забудь руки помыть, когда придем, после кладбища надо обязательно мыть руки, – озабоченно добавила она, – и ничего с собой приносить нельзя, понятно?!
Пашка, сообразив, что прощен, уже вовсю улыбался, ямочки играли на щеках, глаза блестели, ну как на такого можно обижаться?
– Мась, смотри, что я нашел на дереве. – Он подмигнул заговорщицки и полез в задний карман джинсов.
– Ну что еще?! – испугалась она и вдруг увидела в его руке старинный гребень, как будто весь из перламутра, удивительно красивый, она так и потянулась к нему. Пашка отдал ей находку и смотрел с улыбкой, как она осторожно ощупывала гребень пальцами, поглаживала, подносила к глазам, стараясь разглядеть мелкие детали.
– Смотри, тут такой тонкий узор, – показала она Пашке, проводя пальцем по гладкой, радужной поверхности гребня, – а может, это надпись? – Она попыталась рассмотреть, Пашка тоже склонился, их головы соприкоснулись, но Маша не заметила, а Пашка замер в блаженстве. Что там написано или нарисовано, какая разница, главное, Машке нравится…
– Невероятно, – шептала она, – тут и камешки какие-то, инкрустация, ой, это же, наверно, очень дорогая вещь!
– Ага, – согласился блаженствующий Пашка.
– Надо ее показать специалистам, – с сожалением вздохнула Маша.
– Каким еще специалистам? – опомнился Пашка.
Маша взглянула на него строго, отступила, отстранилась.
– Паш, ты что, не понимаешь? Это очень старинная, редкая находка, дорогая, потому что тут и работа ручная, и материал, историческая ценность, может, ей очень много лет, ее надо изучать, и она должна находиться в музее!
Пашка поскучнел:
– Вообще-то я тебе хотел подарить. Нашел на дереве, оно в ветках запуталось, безделушка, наверно, какая-нибудь девчонка местная носила и потеряла. Так что, расслабься, никакая это не историческая ценность.
