При этой мысли у Петрины слегка защемило сердце. Она понимала, что на фоне обольстительной светской львицы она должна казаться невзрачной и чересчур ребячливой.
«А что, если он на ней женится, как все говорят?! — подумала Петрина. — Что будет тогда со мной?» Задав себе этот вопрос, она внезапно ощутила страх перед будущим. Ведь ей станет очень неприятно жить в Стэвертон-Хаусе, который она уже полюбила.
Но дело не только в доме и его прекрасных окрестностях. Ее волновал — а почему, она объяснить бы не смогла — сам хозяин этого дома. Она видела его не часто, он бывал подолгу в разъездах, и, тем не менее, она живо ощущала его незримое присутствие.
Когда он спускался в столовую перед обедом или, в редких случаях, составлял компанию герцогине и ей в одинокие вечера, Петрине начинало казаться, что время ускоряет бег, и она чувствовала странное волнение в крови, чего прежде не замечала.
Но в то же время ей хотелось постоянно спорить с ним, подсмеиваться, дразнить. С другими мужчинами она этого желания никогда не испытывала, а вот с графом оно возникало неизменно, и, однако, она не смогла бы объяснить, почему.
«Господи, пожалуйста, не допусти, чтобы он женился… так скоро!..» — взмолилась Петрина.
Еще никогда в жизни она не молилась так горячо.
Граф оторвался от газеты, которую читал, и увиден, что у порога библиотеки стоит его секретарь.
— В чем дело, Ричардсон? — спросил он.
— Могу я поговорить с вами, милорд?
— Конечно, — сказал граф, откладывая газету. Он заметил, что Ричардсон явно чем-то обеспокоен.
Это был пожилой человек, служивший еще отцу графа и знавший о стэвертоновских домах и угодьях больше, чем их владельцы.
Он тактично вел себя со слугами и в то же время твердой рукой вершил дела, входя во все подробности. Поэтому граф был уверен, что в отличие от многих аристократических домов у него повара не продавали провизию на сторону, а дворецкие не крали вино.
— Что вас тревожит, Ричардсон? — любезно осведомился граф.
— Мне кажется, ваша милость должны знать, что мисс Линдон снимает крупные суммы со своего банковского счета.
— Наверное, для уплаты за туалеты и разные модные безделушки, которые считаются необходимыми для лондонской барышни, только что начавшей выезжать в свет.
— Нет, милорд, это я плачу по счетам портних и модисток и не могу сказать, что эти суммы чрезмерны.
Граф переменился в лице.
— Вы хотите сказать, что мисс Линдон снимает наличными большие суммы?
— Да, милорд. Она говорит, сколько ей нужно, выписывает чек, и на следующий день я выдаю ей требуемую сумму.
