Где-то за нами донесся голос Ризонет, сопровождающийся восторженным визгом.
- Нашла! Ольми, скорей сюда!
- Легко сказать. Попробуй сдвинуть с места этого тугого осла. - Выругалась Ольми.
Я прибавил темп. В нескольких метрах от Ризонет, выписывающей какие-то фигуры руками возле дрожащего куска воздуха, я почувствовал, словно электрический разряд пронесся возле меня, а затем все исчезло и поляна сменилась на заснеженные горы с зеркально-ледяными вершинами. В следующий момент, разрезая воздух, совершенно из ниоткуда, женская рука схватила меня за грудки и резким движением втянула в центр многолюдного ночного города, необычного города, впрочем, как и все в последнее время. Я уж стараюсь ничему не удивляться, я в другом мире - нечеловеческом, но созданным его руками, точнее головой.
- Я же тебе говорила, что нам нужно держаться вместе. - Сказала Ольми. - Мне еще долго с тобой нянчиться? Или ты уже наконец-то возьмешь себя в руки и будешь самостоятельным мальчиком?
- Просто у вас тут столько всего необычного и интересного. - Отшутился я.
Город был бесподобной фантазией для самого заурядного художника. Все строения были выполнены в форме шара, какие-то правильной формы, какие-то немного искажены, единичные дома имели вытянутую форму, но никаких углов и даже намеков на них. Каждый шар стоял на тоненькой ножке: одни на низких, другие на высоких, а некоторые и того исчезали из виду в высоте бескрайнего неба. Вся конструкция напоминала изящный дутый бокал, только замкнутый сверху. Стены домов, включая ножки, были прозрачными, но за ними ничего не было видно - либо пустое небо, либо другой дом. Различить их между собой удавалось по яркому светящемуся контуру, который выступал и в роли уличных фонарей, как мне показалось. Складывалось ощущение, что я нахожусь в каком-то царстве гигантских колец или воздушных шаров.
Улицы были заполнены снующими веселыми жителями, по гламурности не отстающих от моих новых знакомых. Столько же красок, столько же шарма, не меньше экстравагантности. Настоящая кладезь для наших дизайнеров - "Дольче и Габбана" нервно курят, обжигая руки пеплом зависти. Все в округе удивились нашему внезапному появлению, но никто не испугался, а некоторые поприветствовали нас громкими возгласами. Все они говорили на непонятном мне языке, хотя изредка я мог различить в их речи знакомые мне слова на русском, английском, немецком и еще некоторых других языках.
