- Ах, ты падла! - Прохрипел он.
Я чувствовал, что окончательно завелся, паровой котел вскипел внутри меня, захлебываясь яростью, я начал злостно лупить ему по лицу. Мне хотелось размозжить этому подонку голову, чтоб она треснула пополам. После третьего удара сзади что-то навалилось, а потом резко отдернуло вверх. Поняв, что это Мафон, отошедший от паховых судорог, я попытался оттолкнуть его, но тот, обхватив меня за руки, вывернул их за спину, не давая мне шанса. Вата, словно невредимый, встряхивая головой, через секунду поднялся с земли, отплевывая кровь. Не удивительно, чтоб завалить такого бычару, нужна не одна дюжина ударов. Ну все, теперь мне конец, даже караул не кричи, отметелят только перья полетят. Вата стер из-под носа кровь, затем оценил красное пятно на руке. Видимо, ему не очень понравилось, что он увидел. Недовольное рычание вырвалось из его груди.
- Молись, сука! - Предупредил он.
За его словами последовал ожесточенный удар мне в живот. Острая боль перехватила дыхание, не давая сделать вдох. Вот она справедливость нашего мира, когда сильный истязается над слабым. Да, прошли те времена джентльменов и настоящих мужчин, когда честь и достоинство важнее, чем принципиальная гордыня и показная крутизна.
- Ну, что там у тебя? - Спросил Вата, поднимая мою правую руку. - Охренеть, Мафон. Тыщ на пятьдесят потянет. А?
"На пятьдесят?" Удивился я. "Да тебе, барыга, водкой все мозги залило".
- Короче, Вата, стаскивай с него эту цацку и разбегаемся.
- Было ваше, стало наше. - Усмехнулся Вата, хватаясь за браслет.
Но в тот момент, когда гопник схватился за него, браслет накалился докрасна, обжигая адским жаром мое запястье. Почувствовался горелый запах плоти. Я закричал от нестерпимой боли, следом заорал Вата. Запрыгав как сайгак, он бешено орал, дикими глазами осматривая свою, покрывшуюся волдырями, ладонь. Через секунду он упал на колени, засунув руку в сугроб, глубоко дыша и с визгом постанывая. Браслет остыл и боль мгновенно ушла, но легкий жар от запястья продолжал подниматься вверх по руке.
- Какого хрена! - Заорал Мафон. - Что происходит, Вата?
В этот момент он ослабил хватку и, воспользовавшись этим, я толкнул его спиной в грудь и резко вырвался вперед, разворачиваясь к нему лицом, в надежде продолжить свою атаку. Жар от руки распространился уже по всей груди и опускался к ногам. Тело покрылось испариной, от горячей духоты затруднилось дыхание, голова слабо соображала. В помутневших глазах появился силуэт Мафона, затем последовал удар в область солнечного сплетения, от чего я посеменил назад, пытаясь удержать равновесие. Но, наткнувшись на препятствие сзади под ногами, я по инерции взлетел в воздух, заваливаясь на спину. В это мгновение время будто замерло, мозг завибрировал знакомым тоном, живот внутри сковала невесомость, воздух сгустился будто гель, я уже не падал, а обездвиженный медленно увязал в нем, зависнув над костром. С каждым миллиметром моего утопания, пространство вокруг меня приобретало тусклый серый цвет, играя лиловым переливом. Ночь превращалась в пасмурный день. Лес, белый снег, затянутое тучами, небо - все слилось воедино, в серую бесконечную пелену. Мафон и Вата с дикими, ошарашенными лицами, пожирая меня испуганным взглядом, превратились в черные фигуры, словно тени своих тел. Неожиданно резко мое тело пронзил жуткий холод. Я видел, как моя одежда замерла на месте, а я продолжал падать, словно в невесомости, отдаляясь от нее. Кто-то из гопников что-то крикнул, но в густоте звук их голосов бессмысленно заблудился. После чего они трусливо скрылись в лилово-серой дали. Вместе с ними и скрылся серый пейзаж, сменившийся чистой темнотой. Я понял, что стою с закрытыми глазами. Свежий ветер обдувал мое обнаженное тело. Будто сонные, мои каменные веки не поддавались моей попытке открыть их. От собственного бессилия, незащищенностью перед возможной опасностью, от непонимания того, где я нахожусь и что со мной, меня обуяло паническое состояние. Прислушиваясь к тишине, я, вытянув руки перед собой, сделал шаг вперед. Остановился, вслушиваясь, ожидая ответное действие окружающего. Послышался тихий шорох.
