Безмятежность равнины поменялась на оживленный, полный звуков, но хмурый выцветший лес. Громадные сосны, невысокие ели и, иногда попадающиеся лиственные породы, перекрасили свою зелень в слегка сероватую темную сепию, трава выросла в темно-соломенном цвете. Подо мной постелилась, мощенная темно-серым камнем, узкая дорожка. Белая накидка сменилась белым шелковым платьем с завышенной талией, сандалии белыми лодочками. Теперь я понимала, что мой путь верный. Возрождение в новое говорило об этом. Будто примагниченная к каменной тропинке, я шла вперед, не в силах остановится. Та несуществующая нить, к которой я была привязана, по-прежнему тянула меня за собой. Солнце поглотили грузные серо-фиолетовые тучи, ветер стал прохладным, но не таким сильным, лишь слегка, изредка обдувал меня.
Лес закончился на удивление быстро, всего через несколько минут пути. Я остановилась на краю зеленой поляны, тянущая нить оборвалась. Растерянная, потерявшаяся, я не знала, что делать, куда идти, но мне нужно было найти то, зачем я так долго шла. Я закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться, найти, почувствовать ту самую нить, но все тщетно. Открыв глаза, вместо зеленой поляны я лицезрела бескрайнее поле с множеством огромных валунов и россыпью более мелких камней. Лес за мной окаменел, превратившись в массивные заросли темно-серых скал. Пространство пугало своим безмолвием, но совершено четко ощущалось чье-то присутствие. Поле было оживлено толпой, но оставалось мертвенно безлюдным. Я огляделась вокруг, не увидев никого, продвигаясь медленно вперед. Кто-то или что-то прошло рядом со мной и еще раз с другой стороны, вот уже я прошла мимо спящего, медленно вливаясь в толпу и, остановившись в ее центре, я снова огляделась вокруг и в очередной раз никого не увидела. Поле было пустым, одиноко окружая меня своей бескрайностью. Каким-то звериным инстинктом я ощущала присутствие, это присутствие тысячами невидимыми глаз смотрело только на меня, будто в недоумении пытаясь понять, кто я такая и что мне здесь надо, съедая своим любопытством, порождая во мне страх и ужас. Сердце начало бешено колотиться, дыхание участилось, набирая обороты, кожу прожгло напряжение. Тысячи глаз, забыв про безмолвие, тихим хором что-то произнесли, еще больше ужасая своими низкими голосами. Произнесли еще раз и еще раз, с каждым разом все громче, уменьшая паузу между словами. Прислушавшись, я поняла, что они говорят:
