- Именно поэтому ты не можешь оставить меня одну на Рождество! - рыкнула в трубку я и охнула, когда Диплодок не сильно, но довольно чувствительно боднул меня в бедро. - Что такое, малыш?
- Н-да... так меня еще не уговаривали... - ехидно процедила подруга.
- Да я не тебе, - огрызнулась в динамик. - У меня пес как-то странно себя ведет...
- В смысле? - не поняла Полина. Я пожала плечами, глядя как Диплодок, навострив уши, становится передними лапами на подоконник и пристально вглядывается во двор. А потом, круто развернувшись, бросается из комнаты вниз по лестнице.
- Поля, я тебе перезвоню... - задумчиво проронила в трубку. - А лучше, сама приезжай...
И отключилась прежде, чем подруга успела выдать очередную порцию аргументов. В конце концов, мы обе знали, что этот разговор яйца выеденного не стоит. Она, конечно, побурчит, повозмущается, но и часа не пройдет, как постучится в мою дверь. Просто потому, что она - мой друг. А друзья, что бы ни говорили, никогда не бросят тебя в беде.
Засунув телефон в карман, я набросила на плечи шубку и бегом спустилась на первый этаж. Диплодок, пританцовывая, вертелся у входной двери. Нахмурившись, я подошла к нему:
- Малыш, что с тобой? - почесала пса за ухом. Он ответил негромким скулежом и выразительно посмотрел на выход. Пожав плечами, распахнула дверь, выпуская собаку на улицу, и шагнула следом. Чтобы тут же, на пороге, оторопело замереть и, вытаращив глаза, уставиться на Сабрину.
Именно так: на ступенях стояла она. Без санок, без шубы, зато с радостной улыбкой от уха до уха.
- Э... - глубокомысленно выдала я. - А где Алекс?
- Алекс? - переспросил ребенок. - А Алекс гав-гав!
- Какой "гав-гав"?!
И только сейчас я сообразила, на что с таким неудержимым возбуждением смотрел мой пес: по двору, сверкая яркими зелеными глазами, носился здоровенный маламут. С веревкой от санок в зубах. Которые, кстати, были там же, правда, какие-то подросшие... и, по ходу, очень крепкие, поскольку умудрились не потерять ну единой деревяшки, хотя пара каменных драконов, оказавшихся у них на пути, уже стояла в довольно потрепанном виде, а один - вообще без головы.
Я хлопнула себя ладонью по лбу:
- Шурик?! Черт подери, я же говорила: никаких аллегорий!!! - и бросилась вдогонку.
Вот вы когда-нибудь пробовали поймать собаку, которая вовсе не хочет быть пойманной? Этот нахальный кобелина прижал уши к голове, сцепил челюсти и, кажется, только прибавил ходу. Следом, не рыча, не гавкая и вообще никаким образом не выражая недовольство от того, что на его территорию забрел посторонний пес (что вообще-то было очень странно, потому что обычно мой питомец весьма ревнив) несся Диплодок. И уже потом, поскальзываясь на поворотах и отплевываясь от снега из-под лап впереди бегущих, летела я.
