— Двадцать тысяч винтовок, — рубанул Берестин.
— И только-то? А как же договор?
— При чем тут договор? — удивился Новиков. — Речь шла о том, что ты не будешь принимать участия в боевых действиях…
— И выступать на вашей стороне.
— Стоп, братец. — Новиков вновь попал в любимую стихию софистики. — Мы договорились, что ты не будешь выступать на стороне красных, а мы не будем принимать личного участия в боях. Сейчас же мы просим помочь лично нам. Винтовки нужны для осуществления моих собственных планов. Допустим, экспериментально-психологических. Куда я их дену и за сколько — мой вопрос.
— Но ты же их все равно передашь Врангелю…
— А вот это тебя не касается, по смыслу договора. Кроме того, если тебе интересно, моя сделка будет только способствовать уравнению шансов. В распоряжении красных все оружейные заводы России плюс запасы царской армии, а у белых ничего. Да вдобавок Антанта прекратила поставки, по тайному сговору с большевиками. Неспортивно получается. Как если бы на соревнованиях по лыжам или велосипеду одной команде на трассе можно было заменять сломанный инвентарь, а другой нет…
После мучительных раздумий и колебаний, во время которых Новиков благоразумно молчал, а Берестин наполнил и вложил в руки Олега еще один стакан, Левашов обреченно махнул рукой.
— Ну вас к черту! Сделаю. Но все-таки сволочи вы. Это ведь наших с вами дедов из этих винтовок убивать будут…
— Как сказать, — с растяжкой и словно бы с угрозой в голосе ответил Берестин. — А без этих винтовок сколько наших же русских людей погибнет? В том числе и тех, вообще ни в чем, кроме происхождения, не виноватых детей, женщин и стариков, которых после взятия Крыма твои братья по классу, белы куны и землячки всякие без суда перестреляют?
Левашов скрипнул зубами, но промолчал на этот раз. Давясь, выпил коньяк.
«Не спился бы от чрезмерной принципиальности», — подумал Новиков, раздваиваясь душой между сочувствием к другу и злостью на его бессмысленное упрямство.
— Только ведь двадцать тысяч винтарей — это на четверо суток работы, — слегка заплетающимся языком сообщил Левашов. Спиртное всегда действовало на него удивительно быстро.
— Ты как считаешь, математик? — удивился Алексей.
— Элементарно. По двадцать секунд на винтовку, если дубликатор без перерыва работать будет, как раз четверо суток…
Берестин расхохотался.
— Точно, доработался. До ручки. А ну, шевельни мозгами… Во-первых, делать будем не по одной, а ящиками, это уже пять сразу, а во-вторых, зачем их из дубликатора вытаскивать? Первый ящик изготовить, а потом удваивать всю произведенную продукцию прямо в камере… Посчитай еще раз.
