– Я состою не из одних чисел, милорд.
– Зачем тогда вы создаете о себе такое впечатление?
– Что вы имеете в виду?
– Да то, что вы заставляете людей верить в ваши блестящие математические способности.
– Я не…
– Разве? – перебил ее Нортвуд. – Меньше двух недель назад вы пытались втолковать мне, что я о вас думаю.
– Честно говоря, именно это все обо мне и думают.
– А я – нет.
Озадаченная Лидия подняла на него глаза.
– Вы… нет?
– Нет, это неправда, – заявил он. – Ваш удел не только холодный ум. И я ни на секунду не поверил, что вы счастливы в компании учебников да чисел – своих единственных друзей.
Лидия с трудом сглотнула. Нортвуд смотрел на нее не только с любопытством, не только с удивлением. У него был такой вид, словно он знает, что под толстым панцирем внешней сдержанности кроется что-то ранимое и болезненно-нежное. Что-то, что он без труда сумеет защитить.
– Почему я должна верить вам? – дрожащим голосом спросила Лидия.
Александр подступил ближе. Теперь он был так близко, что прохладный воздух вокруг них стал нагреваться; так близко, что она ощутила желание, зреющее в его теле. Его голос зазвучал ниже и заскользил по коже Лидии, словно лаская.
– Если бы вас устраивала такая жизнь, вы не стали бы целоваться со мной, не прикасались бы ко мне так, будто хотите большего, – тихо проговорил Александр.
Лицо Лидии запылало.
– Я продемонстрировала вам чудовищное отсутствие рассудительности, – пробормотала Лидия.
– Вы продемонстрировали то, что чувствуете, – поправил ее Нортвуд. – То, чего хотите.
– Я говорила вам, чего хочу. Но речь шла не об этом.
Лидия не могла найти подходящих слов, понимая, что они будут ложью в десятой степени. Ее плечи напряглись, и она отступила назад.
– Можете думать обо мне что хотите, милорд, – сказала она. – Я хочу, только чтобы вы помнили одно. Я говорила, вам лучше поверить в то, что я рассказала: оставьте мне удел интеллектуального одиночества. Все остальное, без сомнения, приведет к худшему.
Лидия отвернулась от Александра. Он схватил ее за руку и так властно сжал ладонь, что сердце подскочило в груди.
– Ничего между нами не может привести к худшему, мисс Келлауэй, – с уверенностью проговорил он. И повторил: – Ничего!
– Ваше замечание надо просто укоротить до одного слова, милорд, и тогда вы получите правду. – Лидия вырвала у Александра свою руку. – Между нами никогда ничего не будет.
– Вы ошибаетесь.
У Лидии перехватило горло. Как же ей хотелось ошибиться! Как же хотелось отпереть замок на скрытой части себя самой и пустить Нортвуда внутрь. Чем больше времени они проводили вместе, тем больше Лидия представляла себе, как восхитительно было бы открывать все новые возможности их близости.
