— Таким вот ножом и подрезали?
— Пока не завелись эти новомодные секаторы, только им я и управлялся. Потому как он лучше старых ножниц для подрезания. А вы почем знаете, для чего годен эдакий нож?
Гость не отрицал: ему только по книгам известен этот надежный, но давно уже списанный в расход инструмент. Рисунок его встречается еще в фолиантах, повествующих о жизни древних римлян. В точности такой формы ножом обрезали, прививали, отсекали верх лозы античные виноградари. А может, и раньше еще им орудовал праотец Ной.
Старик без лишних слов сливает обратно в бочку втянутое стеклянной цедилкой вино, а длинную трубку вставляет в отверстие другой бочки, поменьше, после того как молотком с короткой ручкой выбивает из бочки деревянную затычку.
— Отведайте вот этого вина.
Гость шагает назад к двери, поглядеть, каков оттенок вина на свет.
А вот и старик становится с ним рядом, он тоже поднимает свой стакан вровень с лицом. Не для того, чтобы любоваться оттенком вина, а чтобы чокнуться с гостем.
Поскольку хозяин на сей раз опорожняет стакан до дна, положено, чтобы и гость тоже выпил все до капли.
После чего мужчины снова подсаживаются к огню, который до поры до времени хотя и таился, и ждал терпеливо, но сейчас с равной жадностью пожирает сучья, подкладываемые в четыре руки.
Теперь оба они, и гость и хозяин, вновь сидят друг подле друга, но чувствуют себя совершенно иначе, не так скованно, как вначале. Поэтому даже затянувшееся молчание хозяина не мешает гостю пуститься в воспоминания:
— Ни в один праздник не было у нас такого паломничества к давильням, как в день святого Сильвестра. Предлог, конечно, был подходящий. Если в канун любого другого праздника иной человек и обходился без чарки, то уж в этот день никто не ленился карабкаться в гору и всяк норовил встретить Новый год со стаканчиком вина в руке. И получалось, что на Сильвестра народ к виноградникам валом валил, почти как во время сбора винограда. Народу по склонам было густо, это слышалось и по голосам. Туман возвращал эхом и многократно усиливал все звуки. А уж если где заводили песню… Редкий год выдавался, чтобы в день святого Сильвестра сияло солнце.
— Здесь — никогда.
— Вверх по круче лезли, карабкались все, будь то зажиточный крестьянин или батрак. В руке у каждого — палка, на шее — сумка, ремень от которой перехлестнут через правое плечо, а сама сумка прилажена по левую сторону, чтобы ладонью придерживать тяжесть. Хотя случалось мне видеть, как флягу или деревянный жбан носили и вовсе без всякой сумки; тогда и ремень не перехлестывали накрест, он свисал, свободно накинутый на плечо. Ну а у вас как, тоже небось не было такого в заводе, чтобы бочонки с вином хранить в погребе при доме?
