— Похоже, всех самых привлекательных я уже перебрал, — ответил мужественный капитан. — И тут я с тобой согласен, Фабиус: говорить с ними совершенно не о чем.
Маркиз вздохнул.
— «Вы думать, я милая, да? — передразнил он их ломаный английский. — Вы подарить мне славный брошка? Мне так трудно платить за квартир!» О боже, сколько раз я все это слышал!
— Надо думать, они считают, что тебя легко разжалобить! — рассмеялся Коллингтон. — И в то же время всегда забавно прикидывать, окажутся ли они занимательнее дамы полусвета, с которой ты был накануне, или девицы, с которой развлекался позавчера.
— Знаешь, Чарльз, что с тобой происходит? — заметил маркиз Рэкстон. — Ты становишься настоящим донжуаном! А еще говоришь мне, чтобы я женился и остепенился! А как насчет тебя? У тебя ведь неплохое состояньице, вернее, будет, когда умрет твой отец.
— Но он в свои шестьдесят пять еще здоров и крепок! — отозвался капитан Коллингтон. — А я не собираюсь вешать себе на шею лишние расходы на жену и детей, пока у меня не будет достаточно денег. С тобой-то все совсем иначе!
— Вопрос не в том, достаточно ли для них денег, — возразил маркиз, — а в том, достаточно ли у меня терпения, чтобы их выносить. А это совсем другой вопрос, Чарльз.
Он отодвинулся от стола и встал.
— Ну, пора отправляться, и будем надеяться, что этот вечер прогонит грустные мысли, будто мы становимся слишком стары, чтобы получать удовольствие от вертушек из кордебалета.
— Твоя проблема в том, — сказал его приятель, тоже поднимаясь из-за стола, — что ты слишком мало пьешь!
— Знаю, — согласился маркиз. — И, возможно, это еще один признак того, что я старею. Теперь мне уже не очень нравится, когда по утрам у меня раскалывается голова.
— Да, мы с тобой — два старых инвалида, ветераны боевых кампаний той войны, которую большинство старается забыть, — торжественно объявил капитан Коллингтон. — Давай по дороге в оперу заглянем в «Уайт-клуб» и посмотрим, не найдутся ли там ветераны армии Веллингтона, разделяющие наши ощущения.
— Недурная мысль, — согласился маркиз.
В холле особняка маркиза, располагавшегося на Беркли-сквер, приятелей ожидали дворецкий и четыре лакея.
Один вручил маркизу его шляпу с высокой тульей, второй попытался предложить своему господину плащ поверх облегающего фигуру вечернего фрака с длинными фалдами — однако маркиз отверг его.
Решительно покрыв шляпой свою темноволосую голову, маркиз вышел из дома вместе с капитаном Коллингтоном.
