Василий устало отмахнулся:
— Да что обычно. Участковый оформит.
Из райотдела милиции приятели вышли изрядно вспотевшими, и не только потому, что был уже полдень. Сотрудницы местного отделения по делам несовершеннолетних — а именно их и бросили, так сказать, на прорыв — надо отдать им должное, отнеслись к новому делу неформально, опрашивали дотошно, до самой последней мелочи.
— Эх, гарны дивчины! — купив в киоске водички, с восторгом промолвил Веселый Ганс. — Особенно — та, с косой — Оксана.
— С косой, по-моему, Настя, а Оксана — майор, — уточнил Ратников.
— Не, майор — Надя. Надежда Петровна. Тоже гарная дивчина. Да все они тут… Хотя, конечно, жаль, что опер по розыску в отпуск уехал. Ну, надо же, нашли время для отпусков — летом! В самое горячее время.
— Да ну? — покосившись на друга, Михаил хмыкнул. — А ты-то сам когда обычно отпуск берешь?
— Когда начальство дает — в ноябре-декабре обычно. Или в марте. Ну, понимаешь, разные там дела… выговоры…
— То-то ты ко мне почти каждое лето ездишь!
— Так то не простой отпуск, а дополнительный, по выслуге мне положенный.
— Гляди-ка — по выслуге! Старичок ты наш.
— Да уж, стаж имею. — Ганзеев горделиво расправил плечи и рассмеялся. — Что-то долго наш водила заправляется.
— Видать, полный бак берет. Ты ж сам сказал — в Токмак ехать.
— Да, Миха, в Токмак. Там же те пацаны… — Василий тут же принял самый серьезный вид. — Понимаешь, тут надо ковать, пока горячо — а для начала выяснить, точно ли в лагере Артемка твой был… или, может, кто другой?
— Да я ж ему звонил недавно!
— Все равно, надо проверить. И вот одежда эта… точно — твоя, ну, в смысле — Темы?
— Да его, его, точно!
— Тогда как она на том пацане оказалась? Что молчишь? Не знаешь? Вот и я не знаю. А хорошо бы узнать. Ладно, прокатимся, а потом — обратно лагерь. Там надо копать — надеюсь, Матвеевна нас не прогонит.
— Да не должна бы… А вообще, я ее телефон записал, сейчас позвоню… обрадую. Или, думаешь — рано?
Опер пожал плечами:
— Да нет, звони. Вон, кстати, и «Газелька» наша…
Пока приехали в Токмак, пока отыскали нужный дом на улице Володарского, времени прошло немало. Миша даже несколько сконфузился — как-то неудобно было так напрягать водителя, а Ганзеев — хоть бы хны, как так и надо. Ухмыльнулся, пригладил волосы, позвонил в ворота.
— Да-да? — отозвалась возившаяся в саду миловидная блондинка лет тридцати пяти. — Вы к кому?
— Аникеевы здесь проживают? — Василий еще загодя приготовил удостоверение.
