Более интеллектуальные обсуждают стихи Ридры Вонг.
Они часто говорят о Захвате, все теми же фразами, которые освещены двадцатилетним повторением в газетах и по радио. Они редко вспоминают о Запретах, и то лишь одним-двумя словами.
Возьми любого из них, возьми миллион. Кто они? Чего хотят? Что они скажут, если у них будет возможность сказать?
Ридра Вонг стала голосом века. Генерал вспомнил изображение в гиперболическом ревю. Парадоксально: военный начальник, с военной задачей, он шел сейчас на встречу с Ридрой Вонг.
Вспыхнули уличные огни, его отражение возникло в окне бара. Верно, я сегодня не надел мундир, — он увидел высокого мускулистого человека с властным выражением крючконосого лица, ставшим привычным за пятьдесят лет командования. В сером штатском костюме он чувствовал себя неуютно. До тридцати лет он производил на людей впечатление высокого и неуклюжего, после — перемена совпала с Захватом — впечатление массивного и властного.
Если бы Ридра Вонг пришла к нему в штаб-квартиру Администрации, он чувствовал бы себя лучше. Но он был в штатском, а не в зеленом мундире космонавта, и бар этот ему незнаком. А она — самый известный поэт в пяти исследованных галактиках. Впервые за долгое время он почувствовал некоторую неуверенность.
Он вошел. И прошептал:
— Боже, как она прекрасна. Я не знал, что она так прекрасна, изображения не передают этого…
Она увидела его отражение в зеркале за стойкой, встала со стула, улыбнулась.
Он подошел, пожал ей руку, слова «Добрый вечер, мисс Вонг» так и остались несказанными, застряв у него в горле. Она начала говорить. Помада ее была медного цвета, а зрачки глаз напоминали медные диски…
— Вавилон-17,— сказала она. — Я не решила еще этого, генерал Форестер.
Вязаное платье цвета индиго, волосы струятся по плечам, как вода в реке. Он ответил:
— Это не очень удивляет меня, мисс Вонг.
Удивляет, подумал он. Она оперлась рукой о стойку, наклонилась вперед, бедра шевельнулись под вязаной синей материей — каждое движение поражает, сбивает с толку.
— Но я продвинулась дальше, чем вы, военные.
Мягкая линия ее рта изогнулась в вежливой улыбке.
— Благодаря тому, что я знаю о вас, мисс Вонг, это тоже не удивляет меня.
«Кто она?» Он задавал этот вопрос собственному отражению, размышляя о ней. Все остальное не имеет значения. Но он должен знать о ней все. Это очень важно. Он обязан знать.
— Во-первых, генерал, — сказала она, — Вавилон-17 — не код.
Мысли его нехотя вернулись к предмету разговора.
