Боевик – лёгкий в поглощении жанр. Наживка проглочена – и вот заинтересованный читатель с упоением следит за тем, как «крутой парень» выпутывается из сложных ситуаций. Сопереживает ему. Любовные линии, вплетённые в сюжет, закрепляют подключение. Это – на уровне сознания. На уровне же подсознания ты готов к тому, чтобы принять более тонкие мысли и установки, транслируемые автором. Пожалуй, уместна аналогия с вирусом СПИДа: пробив оболочку клетки, он старается изменить её внутреннюю структуру сообразно своим задачам. Вот здесь-то и начинается самое интересное. Любой автор хочет привить миру свои жизненные принципы, поделиться с людьми полезным, по его мнению, опытом. Цхай – не исключение. Хотите узнать, как вести себя в проблемном люмпен-коллективе? Пожалуйста! «[?]Угнетаемых в группе либо топтать, как все, либо организовывать, образуя оппозицию верховодящей группировке. Но второй путь, как правило, ведёт к поражению». Не знаете, как относиться к женщине? Всё просто! Любите её, восхищайтесь ею, вместе ловите вечером громадные снежинки, а наутро усыпьте её постель свежими розами. А после скажите: «Роди мне дочку. Роди и уходи. Всё равно тебя не удержать». И так далее. Сентенции, при трезвом анализе весьма спорные, на подкорку ложатся без всяких проблем. Живём один раз, будь по жизни победителем, бери от жизни всё.
Интересно разобраться, почему лирический герой руководствуется такими принципами. Вроде бы во всех конфликтных ситуациях он выступает в качестве «добра с кулаками». Именно добра. Здесь приходим к любопытному выводу. Добро бывает тактическим (как в рассматриваемом случае) – и стратегическим. Максим, безусловно, представляет собой именно тактическое добро. В любой ситуации он ведёт себя честно, руководствуется идеей локального блага. Но для чего это делает, объяснить ни себе, ни другим не может. Нет у него стратегической цели в жизни, высшего ориентира. Быть патриотом чужой страны не особенно получается, любовь не складывается, Бог – абстракция. Вот и мечет его, сильного человека, и не находит он, куда силу свою приложить. Смирить гордыню и начать по-настоящему чему-то служить – «западло». Как же тогда – живём один раз? Получается, что единственным ориентиром становится как раз таки сила. Представив гипотетическую встречу себя нынешнего с собой десятилетним, он, с позиции умудрённого опытом, даёт себе совет: «…готовься к такой драке, которая дай бог никогда не случится, и к встрече с женщиной, которую, может быть, никогда не встретишь». Зачем? А просто – больше не к чему готовиться.
