Сходство между мифами разных культур мира было настолько значительным, что Юнг заключил: содержание этих мифов наверняка порождено одной и той же неотъемлемой психической основой, общей для нашего вида в целом. Эту основу он назвал нашим коллективным бессознательным. По-видимому, человек как вид наделен неким импульсом, не только побуждающим каждую культуру творить собственную мифологию, но и придерживаться при этом одних и тех же всеобщих тем. Эти общие темы Юнг называл архетипами. Ввиду их всеобщего характера, Юнг выдвинул предположение, что человек как вид обладает неотъемлемой религиозной функцией:
На протяжении исследования архетипов коллективного бессознательного мы убедились, что человек обладает религиозной функцией и что она оказывает на него столь же значительное влияние, как половой инстинкт или инстинкт агрессии. Первобытный человек занят осуществлением этой функции, формированием символов и строительством религии так же, как земледелием, охотой, рыболовством и удовлетворением своих прочих основных потребностей>{17}.
…
Сходство между мифами разных культур мира настолько значительное, что можно сделать вывод: содержание этих мифов порождено одной и той же неотъемлемой психической основой, общей для нашего вида в целом
Вдохновленный теориями Юнга, в частности, его гипотезой о наличии у людей того, что он назвал «естественной религиозной функцией», я в большей мере, чем когда-либо, убедился, что духовная восприимчивость действительно передается людям по наследству. Однако моя интерпретация отличалась от юнгианской в первую очередь тем, что если Юнг считал человеческое сознание функцией разума, то я воспринимал его как функцию мозга. Разум подразумевает возможность существования в нас некоего неосязаемого, трансцендентального компонента, а мозг — нет. Если сторонники «разума» считают когнитивную деятельность функцией души, «призраком из машины», то сторонники «мозга» называют когнитивную деятельность функцией нейрофизиологии, механическим рефлексом.
Опираясь на знания в области нейрофизиологии (науки, которой во времена Юнга просто не существовало), я взял на вооружение более рациональный, механистический, научный подход к человеческим ощущениям, восприятию, эмоциям и когнитивной деятельности, то есть к содержимому человеческого сознания.
А если применить эту новую передовую науку, нейрофизиологию, не только к сознанию, но и конкретно к идее коллективного бессознательного, выдвинутой Юнгом? Что, если можно рассмотреть коллективное бессознательное с биологической точки зрения, свести его к нейрохимическим процессам? Если то, о чем Юнг говорил как о естественной религиозной функции, можно объяснить как генетически наследуемую предрасположенность? Применяя нейрофизиологию к изучению человеческой духовности, я счел, что вполне возможно построить исключительно механистическую и научную интерпретацию не только духовности, но и Бога.
