— Счастливый вам путь, товарищи…
Остались позади остановившие свой стремительный бег на крутобоких пьедесталах из гранита наши боевые тридцатьчетверки, замершие над вечным покоем Николая Карпухина, Юрия Михеева, Виктора Жудро, Петра Лаптева, Иосифа Вагнера и сотен, тысяч их фронтовых побратимов, победителей фашизма. Мы ехали по Вроцлаву.
— Посмотрите направо. В переводе на русский эти два старинных дома называют у нас «Иван-да-Марья»… — Экскурсоводы везде остаются экскурсоводами.
Я осторожно толкнул Генку:
— Слушай внимательно, про Марью рассказывать будет…
Мы пересекли почти всю Польшу с юга на север. Дольный Шленск [6], Познанщина, Любушская [7] земля, Щецинское воеводство. И всюду — встречи, встречи. С героическим прошлым, с чудесным нынешним днем новой Польши, с благодарной людской памятью о советских героях-освободителях. В небольшом городке Любине нас представили одному из самых известных в Польше людей — гражданину Болеславу-Збигневу Угельскому, сыну Янины и Антони Угельских. Гражданину еще не исполнилось и шести лег, а его портреты регулярно, на протяжении последних пяти лет, появляются в новогодних номерах польских газет. Чем заслужило такую известность дитя? Болек-Збышек Угельский, оказывается, был тем самым поляком, который, появившись на свет в декабре шестьдесят шестого года, позволил городскому населению республики превысить сельское ровно на одного человека, и государство стало называться индустриально-аграрным.
В Познани нашим экскурсоводом по аллеям бывшей цитадели, которую штурмовали в сорок пятом гвардейцы Чуйкова, а теперь мемориального парка польско-советской дружбы и боевого братства, была познанская учительница Божена Мруз. Она родилась в ночь на первое января сорок пятого, но день рождения отмечает двадцать третьего февраля. Февральской ночью на жилые кварталы Познани, уже освобожденные нашими войсками, налетели фашистские самолеты. Семейство Мрузов, похватав кое-какие пожитки, побежало в убежище. Крохотную Боженку папаша уложил в корзину из-под белья. Прибежали в подвал, глядь, а корзинка пустая: выронил отец дочурку по дороге. Стены подвала сотрясаются от взрывов бомб, пани Мрузова рвет на себе волосы, кричат испуганные дети… И вдруг в подвал вваливается русский военный. В одной гимнастерке, к груди прижимает скомканный полушубок.
— Ребенка вот в снегу нашел, — говорит военный, — живой еще. Возьмите, граждане, может, и родители сыщутся.
Пани Мрузова бросилась в ноги военному…
