Я был немало удивлен тому, что Банковский знает не только звание и фамилию Карпухина, но и помнит даты его жизни и смерти. К тому же и по-русски говорит почти без всякого акцента. Собрался спросить его, но меня опередил Генка.
— Простите, товарищ Банковский, а вы откуда знаете моего брата?
— А я всех и на этом и на том кладбище знаю, — просто ответил Стефан. — Своих однополчан нельзя не знать.
Оказывается, Банковский служил в Красной Армии, прошел в ее рядах всю войну.
Он родился и вырос во Львове. С детских лет пристрастился к семенам, саженцам, цветам. И когда окончил, считая по-нашему, семилетку, пошел работать в управление зеленого строительства. В тридцать девятом Львов, вся Западная Украина воссоединились со своей матерью-родиной. Банковский вместе с другими западно-украинскими поляками остался в советском Львове.
— Вы не представляете, какая началась тогда жизнь. Это не просто слова. Как бы вам объяснить все понятнее… Э, да все равно, наверное, не поймете, — он многозначительно махнул рукой, — вы ведь про капиталистические порядки только по книжкам знаете. А я тридцать три года при них жил… Одним словом, в тридцать девятом, когда я стал советским служащим — сотрудником львовского горзеленхоза, жизнь началась заново…
Да недолго она длилась, новая жизнь Стефана Банковского, Началась война. И Стефан уходит в Красную Армию. После победы его мотострелковый полк был отведен из Германии в Польшу. Своими глазами увидел младший сержант Банковский, как поляки начали заселение западных земель, как закладывались в те дни в стране основы социалистического строя. И когда вместе с другими воинами старших возрастов он был демобилизован, решение у него созрело твердое: попроситься на новые земли. Жена с дочуркой не возражали. И в январе сорок шестого население Вроцлава увеличилось еще на трех человек. Банковскому, узнав, что он специалист зеленого строительства, в городской раде народовой предложили должность управляющего кладбищами погибших советских воинов-фронтовиков.
— А вы спрашиваете, откуда я знаю вашего брата, — говорит Банковский Генке. — Как же мне не знать его, когда я с ним, вот уж скоро тридцать лет стукнет, не расстаюсь. И все они, — он обвел кладбище рукой и прижал ее к груди, — вот здесь у меня. Это не просто слова… Вон там, почти рядом с обелиском, могила лейтенанта Юрия Михеева. Не слыхали про такого? Вот на этот танк взгляните. Ну да, с номером пятьсот тридцать первым на башне. Это его, Михеева, танк. В одном бою выбыли из строя и танк, и командир. На этом самом шоссе, в ста метрах от кладбища.
