У Ивана Антоновича сладко заныло в груди. Это был его шанс. Надо было попасть в ее комнату, и ему уже никто и ничто не помешает завладеть девушкой.
Через комнату парней они с Надей прошли на веранду и перелезли на женскую половину. Дверь на веранду и створки окна в Надиной комнате были закрыты на шпингалеты. Ивану Антоновичу потребовалось не больше пяти минут, чтобы с трудом, но протиснуться в открытую форточку, дотянуться до нижнего шпингалета и открыть окно.
В комнате было жарко. Надя, разгоряченная обидой на соседок и лазанием по веранде и окну, фурией ходила взад и вперед по комнате, переодеваясь и разбрасывая по соседним кроватям свои вещи. Чтобы не мешать, Иван Антонович расположился на ее кровати в дальнем углу комнаты и, все больше смущаясь, наблюдал за раздеваниями девушки.
– Мне отвернуться? – спросил Иван Антонович, когда Надя осталась в одних синих плавках.
– Можешь смотреть. Я плавки снимать не буду, а все остальное ты уже видел.
– Вообще, снять лифчик – одна из любимых женских уловок, когда нам чего-то не хочется делать, – Надя вдруг рассмеялась и остановилась.
– Дома я пользовалась ею с тринадцати лет. Папа заставлял гулять с собакой, а утром так не хочется! Я притаюсь и жду. Он раз пять покричит, что опаздывает, и чтобы я одевалась. Потом не выдержит, заскочит в мою комнату, а я – без лифчика и растерянно хлопаю глазами. Чертыхнется и бежит сам.
Голая Надя задразнила воображение Ивана Антоновича, и он больше не мог сопротивляться своим желаниям. Он вскочил с кровати и поднял ее на руки, не чувствуя веса. Чтобы не упасть, она обхватила его за шею и оказалась под ним, на своей кровати.
Иван Антонович решил, что все разрешено, и стал неумело стягивать с нее плавки, оголяя низ живота с черными волосами. Неожиданно для него Надя начала сопротивляться, придержав плавки одной рукой выше колен и сжав ноги.
– Не надо. Я не хочу, – сказала она. – Не получишь. Все равно ты ничего не получишь.
Иван Антонович лежал на девушке с наполовину спущенными, как и у нее, плавками, чувствовал ее теплые голые живот и ноги и пытался толкаться в сжатую развилку между ними. У него не получалось. Он не знал, как себе помочь, и продолжал бесполезно ерзать по телу девушки, не умея сдержать желание своего тела, и физически ощущая ее защиту, до спазма в ногах.
– Не получишь, – все увереннее повторяла Надя натужным шепотом, который обжигал Ивана Антоновича нарастающим сладострастием и ощущением большого обмана.
