И еще что-то.
«Ты больше не слепой! – напомнил я себе. – Смотри! Глаза, мимика, жесты!»
Глаза, мимика и жесты робко шептали о том, что супруга психолога Супонева соскучилась по поцелуям без повода посреди улицы.
* * *
Тоня не знала что и думать. Ее муж, общение с которым давно сводилось к обмену короткими информационными сообщениями да сексу по нечетным пятницам, вдруг начал обращать на нее внимание.
Бедняжку это явно пугало. Особенно когда муж после ужина не пошел по обыкновению посидеть в одном из бесчисленных кафе за стаканом коктейля, а повел ее бродить по отелю, покупать симпатичные безделушки и пахучую парфюмерию.
А потом, когда они вернулись в номер…
– Уфф, – сказала усталая, довольная и встревоженная Тоня, – вот это да. Ты что, любовницу себе завел?
– Ага, – ответил я. – И сейчас валяюсь с ней на кровати в полном изнеможении.
Я обнял ее покрепче и засунул подмышку. И почувствовал, что до конца она так и не расслабилась.
Не форсируя события, я продолжал ухаживать за Антониной весь отпуск. Ей нравилось. Она начала доверчиво улыбаться. Она не искала подвоха, когда я обсуждал с ней, какую экскурсию выбрать (а не решал, по обыкновению, все сам). От секса млела совершенно искренне.
И все-таки не выбиралась из раковины совсем. Я понимал, даже без психологического образования Супонева, что Тоня в любой момент готова нырнуть назад в свой панцирь напускного безразличия и легкой иронии.
Это было обидно. Не могу сказать, что влюбился в нее без памяти, но Тоня мне нравилась. Ее хотелось защитить и спрятать от всех плохих дядь. А когда она улыбалась, что-то внутри меня расправлялось, как цветок под солнечными лучами, и ответная улыбка появлялась сама собой. Тоня заслуживала счастья, и кто его должен обеспечивать, как не родной муж?
За день до возвращения мы поехали на морскую прогулку. Стояли на задней палубе, смотрели в неестественно синее Красное море и болтали, не боясь никого смутить. Экскурсия была для итальяшек, никто нас все равно не поймет.
– Не веришь мне, Тонька, – я гладил ее по загорелому плечу и улыбался профессионально-понимающей улыбкой.
– Верю, – в доказательство она коснулась моей груди щекой. – Ты правда хочешь мне… чтобы я была счастлива, но…
Она слегка пожала плечами, не найдя нужных слов. Вернее, слов, которые бы меня не обидели.
– Но мы вернемся, – помог я, – и все вернется на свои места?
Тоня не ответила, и это было лучшим ответом.
– Я снова буду весь в работе, – говорил я больше для себя, – а ты дома. Будешь ходить в свой бридж-клуб и болтать с подружками по телефону. Восточной мудростью голову себе забивать. По субботам или мы в гостях, или гости у нас. И еще Настя…
