Телефон.
Телефонист. Позвони Геббельсу домой!
Прислушивается – нет ответа! Через какое-то время:
– Отвечают, – слушает. – Русские! Русские уже там!
Врезка:
РУССКО-АМЕРИКАНСКИЙ КОНФЛИКТ О ГРАНИЦАХ ОККУПАЦИОННЫХ ЗОН УРЕГУЛИРОВАН.
Затем ярко:
АРМИЯ ВЕНКА ВЗЯЛА ПОТСДАМ. ТЕПЕРЬ НА БЕРЛИН!
Рихард( бродит по коридору. Встречает Вюста. Спрашивает). А нельзя выйти?
Вюст. Хочешь на воздух?
Рихард кивает.
Вюст. Я тоже. Но ничего не поделаешь. Выход из бункера запрещен! Никто не может выйти без разрешения. А что тебе надо наверху?
Рихард. Моя мать и брат там. И я пообещал еще одному человеку зайти.
Вюст. Возможно, запрет скоро отменят. Пойдем, спросим на узле связи.
Уходят. На узле связи волнение.
Веннер. Русские отбили Потсдам. Атака Венка захлебнулась. ( Вюсту.) Это можно было предвидеть. У него не было ни малейшего шанса.
Вюст. Мне надо к Кребсу. ( Рихарду.) Кажется, у нас все плохо. Теперь запрет на выход из бункера точно не отменят.
Гитлер, Борман.
Гитлер( постаревший, тихим голосом). Сплошь предатели – предатели и трусы. Никто не хочет умирать за своего фюрера. Меня обманули. Везде обман. Снова и снова. ( Выпрямляется.) Грейм должен вылететь! Грейм должен спасти нас! Он должен приказать бомбить Берлин. Каждый квартал, где есть русские. Скажите ему, что он должен спасти нас. Пусть вылетает утром… Прикажите фольксштурму наступать! И гитлерюгенду тоже. Все должны наступать. Нам надо продержаться, пока Грейм не начнет бомбардировку…
Хельга, Рихард.
Хельга. Они пишут письма. Все. Отец, мать. Я знаю, это – прощальные письма. Грейм должен взять их с собой. Ты тоже пишешь прощальные письма?
Рихард. Простые солдаты не пишут прощальных писем. Они воюют и умирают.
Хельга. И ты тоже?
Рихард. Я хотел бы выйти отсюда. Здесь нечем дышать. Все идет кувырком. Когда я был наверху, я понимал, почему я солдат. Здесь все путается. То, что слышишь, ужасно. Никто больше ни во что не верит. Там наверху мы представляли себе это иначе.
Хельга. Я не пишу прощальных писем. Кому мне писать? Цветам в Шваненвердере? Гавелю, искрящемуся на солнце?
На экране Геббельс, фрау Геббельс, Ева Браун – все пишут.
Гитлер, Геббельс, фрау Геббельс.
Геббельс. Мы отдали Грейму прощальные письма. Мы остаемся с вами, мой фюрер. Мы не такие, как Геринг и Гиммлер.
Фрау Геббельс. Мы все останемся с вами, мой фюрер. Я и пять моих детей. Мы все умрем с вами, если так угодно судьбе. Для всех нас жизнь без вас – не жизнь. Я не хотела бы, чтобы мои дети росли в Германии, в которой нет вас, мой фюрер.
