Сцена «герой стоит в коридоре» должна была чем-то закончиться. Я переступил с ноги на ногу, где-то было открыто далёкое окно на улицу, и я чувствовал сквозняк, холодивший ступни.
Втянув, пахнущий особо, больничный воздух, я отнял руку от стены и сделал первый шаг к двери: за ней длинный коридор с рядом тусклых лампочек. Реанимация в конце коридора направо. А налево — морг. Там хранят мёртвых. Я бесшумно переступаю по кафелю: вдоль стен стоят несколько каталок, на которых возят тяжелобольных, я такие уже видел. Сейчас они пусты. На парочке — смятые простыни в бурых пятнах. Почти всегда это кровь. Ещё одна дверь. Осторожно заглядываю — пусто… Дежурной нет…
…Полутёмное помещение… Ломит виски… Неожиданное ощущение: это со мной уже было. Вспоминаю, Юра рассказывал, что когда ему становится совсем плохо, он спускается в морг и бродит какое-то время между столами, наблюдая за работой знакомого патологоанатома. Потом, выходя оттуда, он чувствует себя совсем другим человеком, и все проблемы кажутся ерундой… Такое у Юры развлечение. А моё, очевидно, шляться ночью по больнице.
…Я вижу стол, на котором лежит опутанный проводами мужчина. Половина его тела покрыта бинтами. Много-много датчиков. «Пип-пип-пип», — попискивает аппарат в углу комнаты. Мои ноги становятся ватными, колени начинают дрожать, и вдруг, протянув руку, я касаюсь желтоватой волосатой ноги, почти свисающей со стола…
PAUSE: Правильное положение красного тумблера. Ровное гудение, за (пииииииииииии…………………..) секунду перерастающее в вой.
Стартер в затылке посылает разряд, и одинокая лампа под потолком огромного чёрного ангара неуверенно делает
ВКЛ! Ослепительная вспышка… Мои глаза смотрят вовнутрь… Я вижу…
У Валентина Николаева, водителя огромного грузовика, было хобби — он давил бегунов. Валентин имел замечательный красный цвет лица и круглый животик, благодаря регулярным вливаниям в себя пива. Он имел свою жену, родную сестру жены, тёщу. И собирался в скором времени приступить к своей приемной дочери.
При виде этой нимфетки с круглой попкой и наметившимися грудками низ живота схватывало лёгкой, сладкой анестезией. Особенно когда удавалось усадить её на колени, погладить по спине и ощущать бёдрами горячую, опасную близость ягодиц. Трахая жену, сестру или тёщу (каждую, конечно же, на её собственной территории), он не раз представлял, что под ним находится Она… Иногда ему приходилось мастурбировать в туалете, избавляясь от охватываюшей его неожиданно похоти. Иногда он рылся в ящике комода, находил трусики и проводил ими по своей щеке, веселый, румяный, хорошо выбритый, в тельняшке и тренировочных штанах, — замечательный муж и отец.
