Словно за слоем льда есть вода, в которой ты отражаешься. Но где она сейчас? И слой-то этот — та же вода. Вода, в которой ты отражался уже. Но сейчас она не отражает. Сейчас твое отражение (почти ты сам… или ты?) — там. За этим холодным, твердым слоем бывшей воды… Бывшего зеркала… Я почувствовало присутствие.
Как чувствовало присутствие мышей в прогнивших стенах общежития. Их ночные передвижения в подполе и на чердаке.
Еще я поняло, какое мощное оружие Страх. Тем более, Страх, полученный в подходящий момент в неподходящем состоянии.
Юля спала. Спал маленький котенок Васька которому предстояло однажды сменить свое имя. Баба Тома и баба Люба разрешили выбрать одного и Юля выбрала этого — серо-белого и смешного. Жить ему разрешили в маленькой картонной коробке в общем коридоре.
Моль и Медведи отправлялись в бронированный сейф, в самом нижнем погребе подсознания.
Юля собиралась прожить следующий кусок своей жизни. И Я было в самом главном цеху по созданию автобиографии.
А сейчас она спит.
А в спичечном коробке — там, под шкафом, за старыми пластинками и перегоревшими новогодними гирляндами — лежит маленькое, блестящее желтым металлом колечко.
Васька всегда очень пугался пылесоса. Как только мама включала новенький «Вихрь», похожий на робота из мультика, котенок пулей летел под диван. А Юле звук работающего пылесоса нравился. Особенно если поднести ухо как можно ближе к всасывающему шлангу. Тогда похоже на разогревающий двигатели самолет. Юля знала этот звук — каждое лето она летала далеко-далеко, к бабушке в Деревню. Но, то летом…
А пока зима кончилась, Васька чуть-чуть подрос, и началась весна. Весна, сначала пахла тающим снегом. Потом подсыхающей землей. Затем запахло клейкими почками на деревьях и (наконец-то!) по порядку, и в разнобой, сменяя друг друга и смешиваясь, запахло абрикосовым, яблочным, черемухиным цветом.
Юля брала Ваську на руки, шла в общий коридор и звала Тасю. Тася выкатывала свою кукольную коляску (совсем как настоящую, только поменьше). Подружки усаживали Ваську в этот четырехколесный пластмассовый экипаж и шли к автобусной остановке.
Их общежитие стояло на окраине города возле старого полузаброшенного парка. Когда-то по выходным в парке гуляло много нарядного народа, и играли в волейбол. Теперь там были потрескавшиеся асфальтовые дорожки и битое стекло, а в самом глухом месте — почти развалившееся строение с непонятым ржавым механизмом внутри. Юля с Тасей найдут его через два года. Они долго будут гадать: почему эта здоровенная штуковина, совсем не похожая на паровоз и трамвай, стоит на рельсах? Откуда тут вообще этот пятиметровый отрезок железной дороги? Зачем так высоко от земли прикреплено маленькое и тоже невероятно ржавое сидение со спинкой?
