Я потянулся всем телом и вспомнил вчерашний вечер.
Милая Ксения. Я готов быть твоим Принцем.
В ту же секунду я услышал голоса во дворе. Негромкий разговор. Потом баба Маша чётко произнесла:
— Та тута он! У флигели. Спит, мабуть…
Спустя несколько мгновений раздался стук.
— Да, — сказал я и во все глаза уставился на дверь. Силуэт на пороге я узнал сразу.
— Входи… Принцесса…
Подошла, мягко села на скрипнувшую пружинами кровать. Чмокнула меня в щёку, положила руку мне на живот:
— Здравствуй.
— Здравствуй.
Она обвела взглядом мое временное пристанище. Заметила барабаны в углу:
— Твои?
— Нет. Не мои.
Ещё раз посмотрела в угол.
— Смотрю, телевизора у тебя нет…
— Нет, — улыбаясь, ответил я.
— У тети Зои есть, но смотреть его не могу, — сказала моя гостья, — маленький, чёрно-белый. Ничего непонятно, чего он там показывает. Так… радио с экраном.
Телевизор.
Я резко сел. Так резко, что Ксения отпрянула.
— У меня есть телевизор, — сказал я (Большой. Во всю стену телевизор).
— Большой, — сказал я, — во всю стену.
— Где же он? — спросила она. — Здесь?
— Нет, — я протянул руку и, достав из потайного кармана маленький блестящий ключик с адресом на бирке, помахал им перед её лицом:
— Здесь. Сейчас мы туда пойдём.
В большой ялтинский дом с огромным телевизором во всю стену.
В дом Ярика.
* * *
Снова что-то происходит со временем. Всё замедляется? Или я ускоряюсь?
Только что оделся, поцеловал её в щёку
И
FORWARD.
Оказались оба недалеко от дома.
Надпись на его адресной табличке совпадает с надписью на брелке: «Зелёная улица, 13». Одноэтажный. В отличие от соседних домов — никаких заборов. Лужайка с бетонной дорожкой, уходящей куда-то за угол.
По радио объявили полдень. Это — не ночью, на лавочках… Правда, улица — не многолюдна. Если быть до конца честным — встретили только старушку с бидоном.
Так…
Кися-Ляля, уцепившись за руку, вышагивает рядом.
Главное — выглядеть уверенным.
Поэтому сразу сворачиваю на дорожку. Окна. На каждом — по три датчика: сигнализация.
Об этом я помню.
Огибаем дом. Крыльцо. Вокруг высоченные бетонные заборы соседей.
Заранее делаю вид, что зеваю.
Прикрываю рот рукой. Ага… Вот она — камера. Зачерпываю другой рукой кусок грязи и — хлоп! — объектив закрыт.
Ксения восторженно смотрит на меня:
— Мы, что?! Ограбим этот дом?!
Мысли. Действия. Движения. Всё это странным образом начинает путаться. Одновременно появляется сводящая зубы оскомина, ноет в животе, судорогой сводит спину… Причём — это терпимо. Пока терпимо.
