Только теперь до меня дошло. Ведь это Вадик, ведь я должна была встретиться с ним, но не пошла, а все эти три дня промоталась с Леоновым. Так вот оно в чем дело! Этот подлец решил мне таким образом отомстить!
— Никуда я не уезжаю! — еще громче заплакала я. — Это он куда-то едет.
— Не знаю, дочка, только он такой веселый был, довольный, прямо сиял весь. А вы что же, не договорились что ли?
— Да не живем мы с ним уже полгода как. Он у меня не спрашивал, а взял все и вывез, а мы с ним в разводе.
— Батюшки святы! — всплеснула ладошами бабушка Даша. — Выходит он у тебя все отобрал?
— Да-а!
— Ой, дочка, ой что творится! Постой я тебе водицы принесу, — она пошла на кухню и принесла мне стакан воды, — выпей, тебе и полегчает. А ты на него в милицию заяви, — озираясь по сторонам, словно нас кто-то мог услышать, сказала баба Даша, — ему там быстро мозги вправят. Ишь чего удумал, чай не все-то вещи его, и твоего добра небось хватает. Не по-людски получается, разошли так поделить все надо было.
— Да пусть он подавится! — не выдержала я. — Пусть все забирает, мне ничего от него не надо! И не пойду я ни в какую милицию. Если есть у него совесть, то пусть она и решает.
— Не-ет, доченька, сейчас по совести никто не живет, не вернет он тебе ничего, не таков человек.
Она еще долго пыталась меня убедить подать на Вадика заявление в милицию, но я уже мало слушала ее, мысленно переживая случившееся. Ее ласковый голосок даже немного успокоил меня. Я простилась с ней и ушла к себе в пустую квартиру.
Так тебе и надо, — рассуждала я, — давно надо было сменить ключ, а еще лучше поставить новую дверь.
Вадик позвонил мне только через два дня.
— Привет! — услышала я в трубке своего сотового, который он не увез только потому, что в тот день телефон находился у меня в сумочке, — я знал, что ты не станешь заявлять в ментовку. Да и зачем, кому нужно это барахло, все надо сплавить и начать новую жизнь.
— Мне еще нужны деньги, я действительно уезжаю в штаты. Я звал, между прочим, и тебя, но ты не пришла в условленное место. Ты что молчишь?
— Когда ты увезешь с собой квартиру, я могу знать?
— Остришь? Ну ты всегда была такой. Не бойся, квартиру я оставлю тебе. Ведь ты ее приобрела уже после того, как мы формально перестали быть мужем и женой. Да, а что у тебя в сейфе, письма от многочисленных любовников?
— Что же ты и его не забрал?
— Ну это не мое. А все-таки любопытно, что ты в нем хранишь, наверное крупную сумму в баксах, которую сумела накопить, торгуя телом? Ладно, гуд бай, моя крошка, я позвоню тебе из Нью-Йорка.
