Обо всём об этом, пожалуй, Ждану поведал застенчивый артист в чёрном фраке и широкополой шляпе или же нет – вошедший без приглашения настырный солнечный бог, а может, эти мысли принесли ему рассветные проникающие лучи, превращающие в ничто всё, за что так отчаянно цепляется наше воображение.
Ждан осторожно переступал через заросшие мхами дорожные разломы, невольно сожалея о разрушении того, чего ему так и не случилось понять, чего он даже не попытался изучить, исследовать и с чем ему так и не удалось вступить в диалог. А могло ли быть как-нибудь иначе? Воспринимая окружающее и стараясь его постичь, Ждан обычно наделял его своим собственным внутренним голосом, дарил ему частицу своей души, предполагая в нём такое же сознание, такую же способность воспринимать и мыслить, поскольку в противном случае, ни о каком контакте, ни о каком диалоге не могло быть и речи.
Дорога же, напротив, затягивала и подчиняла, казалась самодостаточной и независимой от человеческого произвола, и всё это несмотря на то, что Ждану удалось вмешаться в её существование, нарушив безукоризненное перламутровое полотно. Только кто может поручиться, что разрушая внешнее, непонятое и даже враждебное, мы в первую очередь не разрушаем сами себя? И возможен ли такой путь, на котором можно не мять травы, не губить цветов, не вытаптывать муравьиных троп? Возможен ли маршрут, не проходящий по чужим жизням, путь, без неосознанных и невольных разрушений того, что тебе не принадлежит и что от тебя не зависит.
Ждан отвёл глаза от новообразованных ветвистых трещин, в обнажившейся глине которых то там, то здесь уже взошли диковинные северные цветы, опирающиеся своими венчиками на нежнейшие кудрявые мхи и посмотрел вдаль, туда, где на бледно-голубом горизонте ещё сияла размытая перламутровая полоса.
– Разумеется, есть такие пути, но человек их никогда не выбирает. – Услышав свой голос, Ждан догадался, что с ним снова разговаривает море, ибо не было в сказанном ничего такого, что обычно вкладывают в слова люди – ни желания что-то доказать, в чём-то убедить или дать почувствовать справедливость произносимых фраз.
– Но как же пути святых, подвижников, пути праведников?
– Нет, это не то, о чём ты спрашиваешь. Проблема исключительного выбора существует лишь для невовлечённых. Её нет для выбирающих, и она не столь обособлена, как это может показаться со стороны.
– Тогда может сердце способно служить нам компасом для выбора своего пути?
