Обняв правой рукой медсестру за плечи, она в свою очередь придерживала меня за талию, я слезла с каталки и мы пошли в кабинет, из которого вышла медсестра. Она посадила меня на кресло, а сама села, напротив, за письменный стол.
— По внешнему виду переломов нет, но сотрясение, видимо, присутствует неслабое. На всякий случай, сделаем рентген и томографию, а там посмотрим. Родственникам позвонить надо.
— У меня нет родственников, — опустив голову, ответила я.
— Что, совсем? — Я отрицательно махнула головой. Женщина тяжело вздохнула. — Паспорт-то хоть с собой?
— Да, — прошипела я. — В сумке.
— В сумке? А где сумка? — медсестра встала из-за стола и, выйдя в коридор, через минуту вернулась с моей дорогой обшарпанной сумочкой. — Эта?
Я утвердительно кивнула.
После заполнения всех необходимых документов, меня отвели в отделение и определили в палату.
Вот, что я не любила больше всего — так это поликлиники и больницы. Запах медикаментов, постоянно мелькающие белые халаты и стонущие больные, навевали такую тоску, что хотелось быстрее умереть, лишь бы не видеть всего этого.
Как и обещали, мне сделали все необходимые снимки, томографию и еще какие-то анализы. Сотрясение действительно было, но не сильное. Переломов нет, не считая многочисленных ушибов и ссадин. Как сказал доктор, который делал снимки: «Тебе очень повезло. Видимо скорость машины того ***, который тебя сбил, была невысокой, иначе, валяться пришлось бы у нас очень долго. Так что, на ночь оставляем в больнице, — мало ли что, а утром, если нужно, выпишем больничный, и можешь быть свободна». Эти слова меня несказанно обрадовали. Как говорится: «дома и стены лечат», хотелось оказаться в своей комнатке поскорее.
Женщины, лежащие со мной в палате, оказались тихими и не приставучими. Да, и я как-то не горела желанием с кем-либо заводить знакомства или делиться огрызками своей жизни. Только одна девушка, с перевязанной рукой и ногой, постоянно бросала на меня косые взгляды.
Но ничего странного я в этом не видела. Удивительно, как еще их не бросали остальные. Мало того, что моя внешность была малопривлекательной, так еще и измазанные, в некоторых местах порванные, благодаря моему приключению, брюки, вероятнее всего, вызывали отвращение. Наверное, они думали, что я какая-нибудь голодранка.
На вид девушка была примерно моего возраста. Длинные русые волосы заплетены в высокий хвост, мягкие черты лица и розовый румянец на щеках. Когда она поняла, что с моей стороны никаких действий не последует, неожиданно заговорила, а точнее, затараторила.
