— Тогда я поеду! У меня и товара почти нет…
— Не торопись!! Сперва расскажешь, что слышал и видел в Ольдене. Эй, кто‑нибудь, принесите ему пива!
Торговец поблагодарил и осушил кружку одним махом. Руки его тряслись. Селяне смотрели на него так, что под этими взглядами он не мог и не хотел лгать. В конце концов, ему не приказывали молчать…
— Говорят, в Ольден прибыл человек от одана. О нем никто ничего не знает, но говорят: он силен и жесток.
— Это он сделал? Что это за человек? Эмон? Как его имя?
— Не знаю. Знаю лишь, что его боятся все, кто видел. Я хочу уехать отсюда. Подальше.
— Езжай, — махнул рукой Олтнор и повернулся к людям. — Надо рассказать всем селениям по реке, что произошло, и собирать совет…
Риана вошла в дом и увидела сурово–сосредоточенную Далмиру. Девушка была в своей прежней, походной одежде, и подруга всполошилась:
— Куда ты опять собралась?
— Я ухожу, Риана, — Далмира перепоясалась, подхватила лежащий на скамье дорожный мешок и взяла копье.
— Куда? Зачем?
— Хартоги не отступят. Мне надо уйти, пока не случилось большего зла. Не хочу, чтобы из‑за меня погиб еще кто‑нибудь! — Далмира двинулась к двери, но Риана удержала ее:
— Эти люди не смогут ничего сделать с тобой! Мы защитим тебя!
Далмира вспомнила, как охотник стрелял в защищавшего ее мергина:
— Я боюсь не только за себя. Если им будет надо, они не пощадят здесь никого. Я чувствую, что надо уйти. Я чувствую кровь Гриннора на своих руках и… как бы не было хуже.
— Но ты не виновата!
— Прости, Риана, поверь: так нужно. Прощай, — она обняла подругу. — Будь счастлива.
— Ты не должна уходить, Далмира, прошу!
Далмира повернулась:
— Клянусь всем, что мне дорого: я не хочу уходить! Но хартоги не оставят вас в покое. На их стороне сам одан! Не будет меня — возможно, все кончится…
Мало кто из жителей видел, как красноволосая прошла по селению, спустилась с вала и направилась в сторону гор. Долго смотревшая ей вслед Риана видела, как огненно–красная голова подруги виднелась над желто–зелеными пустошами и исчезла в лесу.
Далмиру душили слезы. Сколько еще ей придется бежать, неужели хартоги будут преследовать свою «вещь» вечно? Но даже если ее схватят, она никогда не выйдет в Круг! Никогда — и пусть Тормун перережет ей горло! Она бы вышла и сразилась в Круге с ним, но Тормун спрячется за спинами охотников…
Она решила идти вдоль гор к Великой реке. Почему туда — и сама не могла сказать, чувствовала: там ее отыскать будет труднее, чем в более населенных краях востока. Мергины могут ее защитить и хотят, но Далмира сделала выбор и не жалела, хоть и пришлось покинуть этих прекрасных людей. Но так лучше для них и для нее, коль даже стражи эмона интересуются красноволосой беглянкой. Конечно, Тормун бывает везде, его влияние велико. Еще Далмира знала, что сбежать от хартогов не мог никто, и знала самого Тормуна. Он не отступится, пока беглянка не вернется в Круг, или ее рыжую голову не покажут хартогам…
