Внизу, у подъезда, прислонясь к своей старенькой «шестерке», ее ждал муж. Вот она вышла… Сбежала с крыльца, знаменитого институтского крыльца с маленькими женогрудыми львами… Муж обнял ее, даже похлопал слегка по спине, по широкой ее, слишком широкой спине… Она вся прижалась, потянулась вверх, подняла лицо… Это она умеет.
Потом семья села в машину и уехала.
Странная, очень странная история, думал он, дожидаясь вечно занятого лифта, поднимаясь на свой этаж, запираясь в комнате, чтобы не влез кто-нибудь из тоскливо шатающихся после рабочего дня сослуживцев, закуривая, – страннейшая история. Чем же так взял Федю Сашка Кравцов, маленький стукач, полуграмотный и нетрезвый? И что имел в виду Журавский, особо интересуясь, успеют ли они что-то сделать до двенадцатого июля? И почему все считают, что Академия, руководить которой идет Плотников, – это не что иное, как Институт же, только как-то преобразованный? И какая во всем этом есть связь, какая-то есть, но какая? И в конце концов что ему за дело до всего этого?!
По-настоящему интересно было только одно: как они вчера объяснялись с мужем, лежа? Или, может, сначала долго выясняли отношения, сидя над недоеденным ужином на кухне?
* * *
Она уже была дома и даже успела приготовить неплохую версию, когда пришел муж, втащил новый аккумулятор, за которым, оказывается, и ездил в метро. Она усмехнулась про себя – все из-за аккумуляторов: они поехали в метро, потому что сел аккумулятор его «жука», муж поехал в метро, потому что наконец достал аккумулятор для своей развалюхи… Они все живут с подсевшей энергетикой, подумала она, машины и мужчины среднего возраста, подумала она, и, кажется, только я их подзаряжаю, маленькая передвижная зарядная станция, вполне еще исправно действующая для своих сорока…
Муж повозился в прихожей, примащивая грязный железный ящик, прошел на кухню, привычно поцеловал ее, стоящую у плиты, в затылок. Не оборачиваясь, она повела плечами, поджала кожу сзади на шее – отчасти имитация удовольствия, отчасти ей это и действительно было всегда приятно, независимо ни от чего – чувствительное место…
– Этот, который ехал с тобой в метро, как его… – начал муж. Она тут же, но не суетливо перебила:
– А, этот… Представляешь, повезло: выхожу из Института, и на лестнице каблук – раз! Все, под корень… И тут он. Тоже крутился, машина не заводилась, у него какая-то западная, привез, говорят. Слава богу! Уже поздно, никого нет, так хоть помог до пересадки доехать… Зато всю дорогу о своих успехах рассказывал, о том, как его во все университеты мира зовут, а он отказывается…
