Чарльз позвонил и вызвал вертолет, а затем исчез за плотно закрытой дверью своего кабинета.
Джесси с трудом протиснула свой тяжелый чемодан через дверь. Она открыла багажник машины и бросила его туда, а потом со стуком захлопнула крышку.
Затем она посадила Гарольда на переднее сиденье и причудливо обмотала вокруг него защитный ремень. Медвежонок был похож на маленького ребенка, забравшегося в машину. Джесси почувствовала, что слезы опять наворачиваются ей на глаза.
Будет ли когда-нибудь ее собственный ребенок сидеть, устроившись так уютно на пассажирском сиденье? Похоже, что нет. Не скоро.
Она покопалась в своем кошельке и отыскала ключи. Затем уселась в машину и включила зажигание.
Через окно Джесси видела сухую траву, колышущуюся на ветру, холмистые пастбища, расстилающиеся перед ней. Она выключила зажигание и вылезла из машины. Точно не зная, куда пойдет, зная только, что она еще не готова покинуть ранчо, Джесси медленно побрела прямо к загонам.
По одному загону кружили несколько лошадей, среди них она узнала кроткую Клару.
Джесси перелезла через ограду и погладила лошадку.
— Как ты думаешь, можно мне прокатиться верхом в последний раз? — спросила она Клару.
Доброе животное печально смотрело на нее.
Джесси нашла кусок бечевки, обмотала его вокруг шеи кобылы и повела ее туда, где она заметила Стива, седлавшего лошадь. Она довольно долго наблюдала за ним, а потом, решив, что уже сможет сама оседлать кобылу, и немного повозившись, была готова поехать верхом.
Она отвязала Клару и взобралась на нее.
Сначала Джесси не знала, куда ей хочется поехать, но потом направила свою лошадь к рощице у ручья.
Неспешная верховая езда, умиротворяющая красота пустынного ландшафта как бальзам действовали на ее разбитое сердце, душевная боль понемногу стихала.
У Джесси снова возникло ощущение необычайного единения с природой, с историей, с прошлым. Она чувствовала себя песчинкой в огромном пространстве Вселенной. Сейчас она скачет по тем же местам, где раньше проходили другие люди. Сила неизведанной, девственной земли притягивала и успокаивала ее. Песня вольного ветра принадлежала только ей.
Сидни однажды сказал: «Вы никогда не потеряете того, что храните в своем сердце». Правда ли это? Сохранится ли тепло ее любви к Сидни в долгие холодные одинокие ночи надвигающейся зимы?
Джесси так и не поняла, что напугало спокойную маленькую кобылку. Минуту назад она ехала в полном одиночестве, чувствуя необыкновенное понимание жизненных процессов и себя в этой жизни, как вдруг, дико заржав, лошадка взвилась на дыбы и бешено понеслась.
