Пиратам не терпелось узнать, что заставило их капитана броситься в воду и приплыть к ним на скалу, но он сидел на скамейке ялика, опершись на свой крюк, и меланхолично молчал.
— Что случилось, капитан? — спросили они его робко, но он только испустил глубокий вздох.
— Он вздыхает, — сказал Сми.
— И опять вздыхает, — добавил Старки. И снова вздох.
— Что происходит, капитан? Наконец он им ответил.
— Веселенькие игры происходят! — закричал он. — Мальчишки нашли себе маму.
Хоть Венди и было до ужаса страшно, но она все равно исполнилась гордости.
— Какие печальные вести! — воскликнул Старки.
— Что такое «мама»? — полюбопытствовал невежественный Сми.
— Он не знает! — не удержалась Венди и тут же подумала, что если бы встречались на свете ручные пираты, то она приручила бы Сми.
Питер тут же заставил нырнуть ее под воду. Крюк вскочил и стал пристально глядеть на воду.
— Что это было?
— Я ничего не слыхал, — сказал Старки и поднял фонарь, чтобы посветить на волны.
Пираты стали всматриваться и увидели нечто странное. Это плыло по волнам гнездо, в котором неподвижно сидела, высиживая птенцов, птица Нет.
— Гляди, — сказал Крюк, как бы в ответ на вопрос Сми. — Вот это и есть «мама». Смотри и запоминай. Гнездо свалилось в воду, но мать никогда не предаст своих детенышей, даже если они еще не вылупились из яйца.
Что-то дрогнуло в его голосе, точно он вспомнил свое детство, но он тут же отогнал всякие воспоминания, взмахнув своим когтем.
Сми, на которого птица произвела сильное впечатление, в удивлении глядел на проплывающее гнездо. Но подозрительный Старки заметил:
— Если она мама, то, может, она болтается тут, чтобы помочь Питеру.
— И я того же опасаюсь, — сказал Крюк.
— Капитан, — сказал Сми, — а не могли бы мы выкрасть у мальчишек их маму и сделать ее своей?
— Богатая мысль, — сказал Крюк и тут же начал набрасывать план операции: — Мы утащим их всех вместе. Мальчишек отправим на дно, а Венди будет нашей мамой.
Снова Венди забыла об осторожности.
— Да никогда! — закричала она.
— Что это?
Но они опять ничего не смогли разглядеть. И подумали, что, может, это на берегу прошелестел опавший лист.
— Так вы согласны, мои разбойнички? — спросил Крюк.
— Вот моя рука, — сказали оба торжественными голосами.
— А вот — мой крюк! Клянитесь!
И они поклялись. Ялик все еще находился возле скалы, и Крюк неожиданно вспомнил про Тигровую Лилию.
— Где краснокожая? — спросил он резко.
— Все в порядке, капитан, — отозвался Сми. — Мы ее отпустили.
